– В чем дело, Оливия?
Потом он проследил за моим взглядом.
Гондолы приблизились друг к другу. Мы обменялись приветствиями. Леди Хит лучезарно улыбнулась мне, поздравила Гарри, затем обернулась к мужу и проворковала:
– Юстас, дорогой, кажется, ты еще незнаком с молодой герцогиней Квинсфордской!
Однако престарелый супруг не слышал ее: видимо, он так устал, что попросту заснул. Голова его упала на грудь. Юстас показался мне еще старше, чем тогда, в Фэрмайле: он выглядел почти трупом, которого насильно подняли из гроба и оживили. Вряд ли он проживет долго, особенно если молодая жена будет повсюду таскать его за собой.
Словно ледяная рука прикоснулась к моему горлу. Как только очаровательная Джозефина овдовеет, она снова станет любовницей моего мужа, а я, вступившая в брак по расчету, должна буду смотреть на их интрижку сквозь пальцы.
Я протянула руку лорду Хиту:
– Мы с вами встречались, хотя вы меня, скорее всего, не помните. Мы с вашей женой сплетничали как-то вечером в Фэрмайле.
Лорд Хит поморгал в добродушном замешательстве и склонился над моей рукой. Очевидно, он меня не помнил, но также очевидно, что я ему понравилась.
– Это произошло в тот день, когда мы с Гарри тайно обручились. – Я обернулась к мужу с улыбкой и добавила: – Помнишь, дорогой?
Джозефина очаровательно надула губки.
– Несправедливо было делать из ваших отношений тайну. Правда, Юстас? – громко сказала она.
– Мы хотели сыграть тихую, спокойную свадьбу, – весело возразил Гарри. – Никакой суеты.
– Прекрасная мысль, дорогой. Так удобно! Ты очень ловко все предусмотрел, – понизив голос, ответила ему Джозефина.
Лорд Хит ее не услышал, зато я слышала все и поняла, что она имела в виду.
– Поздравляю, Квинсфорд! – прошамкал лорд Хит. – У вас красавица жена. Не удивляюсь, что вы ото всех ее скрывали.
Гондолы разъехались. Издали до нас донесся визгливый голос Джозефины:
– Вы непременно должны прийти к нам на ужин, не забудьте! А вас, герцогиня, я жду на своем следующем домашнем приеме. Мы должны были уехать в Девон, но Юстас, слава богу, передумал.
Они уплыли. По лицу Гарри, когда он смотрел на меня, невозможно было понять, о чем он думает.
– Спасибо, Оливия, – только и сказал он.
Я не могла говорить, меня душили слезы. Я видела, какой взгляд метнула она на моего мужа – интимный, тайный взгляд, какой дарят любовнику, и сердце подсказывало мне: недалек тот час, когда она потребует свое.
Глава 22
Дома нас ждал доктор Райнхарт. Я удивилась такому позднему визиту. Спускаясь утром вниз, я услышала голоса. Муж беседовал с Саймоном Дювалем, я уловила обрывок фразы:
– …столько времени потрачено зря!
Я удивилась. В чем Гарри может упрекать Саймона?
Шорох моих юбок привлек внимание Гарри. Подняв голову, он увидел, что я одета для прогулки, и обратился ко мне с доброй улыбкой, которая всегда появлялась на его лице в присутствии посторонних:
– Куда ты собралась, дорогая? Кататься в парке?
– Нет, за покупками. Хочу кое-что купить Пенелопе… Доброе утро, Саймон! Здесь, в Лондоне, мы редко видимся. Надеюсь, муж не слишком загружает вас делами.
– Саймон только что из замка, – весело ответил за него муж. – Он привез тебе весточку от Пенелопы.
Я сбежала вниз по лестнице.
– Она просит, чтобы вы поскорее возвращались, верно, Дюваль?
Мне стало грустно.
– Расскажите, как дела в Фэрмайле, – попросила я.
– Как обычно, мэм.
– Что значит «как обычно»? Довольна ли Пенелопа? Как выглядит сад? Наверное, деревья все в цвету.
– Да, в цвету. А девочка кажется довольной, хотя и скучает по вам, – сказал Дюваль и торопливо откланялся.
Я порывисто повернулась к Гарри:
– Когда мы поедем в Фэрмайл?
– Ты действительно так хочешь вернуться?
– Да! Здешняя жизнь кажется мне чередой бесконечных удовольствий, которым предаются бездельники, и здесь никто не думает о других. Если я вернусь в замок, ни один человек не будет по мне скучать.
Он усмехнулся:
– Напротив. По тебе будут скучать как мужчины, так и женщины, но по разным причинам. Мужчинам жаль будет, что ты уехала, а женщины будут радоваться. – Он смерил меня лукавым взглядом и продолжил: – Вижу, ты не спрашиваешь почему.
– Потому что мне все равно. Уберите одну нарядную куклу, и ее тут же заменит другая.
– Ты становишься циничной.
– Я реалистка. Я смотрю правде в глаза. Если помнишь, однажды ты сказал то же самое.
– У тебя хорошая память.
– Ту сцену забыть нелегко.
– Жаль! У нас с тобой все могло бы сложиться по-другому, не подслушай ты наш разговор с матерью.
– По-моему, у нас все сложилось замечательно. Так, как ты хотел: бедный Юстас теперь верит, что его жена не была твоей любовницей, и не спрятал ее от тебя.
Он резко выпустил мою руку.
– Кажется, твоя карета подъехала. Наслаждайся покупками, бунтарка-златовласка, но, прошу тебя, не забывай, что отныне ты – герцогиня Квинсфордская!
– Пусть я и герцогиня, но я еще и человек!
– И женщина, – загадочно парировал он. Известие о возвращении в замок застало меня врасплох.
– Завтра прикажи своей горничной собирать вещи, – сказал Гарри как бы между прочим, когда мы вернулись после очередного ужина. – Утром мы уезжаем в Фэрмайл.
На обратном пути я завела речь о Пенелопе.
– Я хочу, чтобы она жила рядом с нами, а не в школьном крыле. Ей пора привыкать чувствовать себя частью семьи.
– Семьи? – иронически переспросил Гарри.
– Пусть, наконец, поймет, что ее любят.
– А сейчас она этого не чувствует?
– Нет. С ней обращаются просто как с твоей воспитанницей.
– Она и есть моя воспитанница.
Я еле удержалась от резкого ответа. Мне хотелось напомнить ему его собственные слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44