Почему же она ничего не рассказала?
– Возможно, по той же причине, что и я, когда колебалась, рассказывать тебе или нет. Она, наверное, решила, что открыла ополченцам свое подлинное лицо.
– Да, пожалуй, ей неизвестно, что тебя уже нет в Чарлстоне, – согласился Брэндэн, – ты должна быть благодарна мне, что я спрятал тебя здесь. Обещаю тебе, что следующие несколько недель будут самыми спокойными в твоей жизни.
Она протянула ему свою руку.
– Давай жить мирно, без лжи и недоговоренностей, Брэндэн, начнем жизнь заново.
– А почему бы и нет? – воскликнул он, беря ее руку в свою, – хотя очевидно, что вся страна настроена на войну, для заключения мира между нами это время ничем не хуже любого другого.
Бежали дни, и Кортни стала замечать, что между ними стала возникать особая близость, не имеющая ничего общего с физическим влечением. Когда зажила лодыжка, она стала сопровождать его к морю, где наблюдала, как он ловит рыбу, помогала ему выкапывать моллюсков. Иногда они выходили на ялике в море. Он сидел на веслах, рубашка его обычно была расстегнута до пояса, брюки закатаны до колен, и при виде этого у Кортни начинало учащенно биться сердце.
Она не заботилась о белизне своей кожи и вскоре сильно загорела.
– Чарлстонское общество будет шокировано, увидев тебя такой. Ты похожа на цыганку, – сказал он однажды, загружая котел дневным уловом омаров.
– Я никогда не чувствовала себя так хорошо, – ответила она, кидая в котел несколько щепоток шафрана.
Он обхватил ее своими сильными руками, и у нее екнуло сердце. Было удивительно, что они могли жить вместе так тихо и мирно. Он был добр и внимателен, а их близость приносила радость обоим. Как он мог подумать, что она добровольно бросила его? – удивлялась Кортни.
Они занимались любовью везде. И на берегу, где крохотные волны поспешно пробегали по их телам, подобно песчаным крабам, и под деревьями в просветах полуденного солнца, и в ледяной воде океана. И это была любовь, настоящая, восхитительная любовь.
Произошло то, что предсказывала Кэтлин. Она была уверена в этом. Между ними росло взаимное доверие и уважение. Прошлое осталось позади. Впереди была новая жизнь. В их маленьком мирке не было ни войны, ни печали. Была только любовь.
Однажды, после его возвращения из еженедельной поездки в Бостон, она заметила на его лице грусть, которую он безуспешно пытался скрыть. Она, однако, не хотела расспрашивать его, чтобы не нарушить хрупкое равновесие их отношений. После обеда он наполнил водой медный чан.
Наблюдая за тем, как он смывает дорожную пыль, она думала о своих чувствах к нему. Она любит его. Наконец она призналась в этом самой себе.
И они отныне всегда будут жить счастливо.
Она смотрела, как он подошел к огню и стал энергично растираться полотенцем, чтобы согреться в холодной августовской ночи. Она, не отрываясь, смотрела на него, а когда он аккуратно повесил перед огнем полотенце и приблизился к ней, она бросилась в его объятия так, как будто только об этом и мечтала. Он торопливо раздел ее.
– Да я же люблю тебя! – воскликнула она в экстазе, – люблю тебя!
В ответ он что-то промычал и ускорил свой движения, целуя ее, как бы желая сохранить на всю жизнь память о прикосновении ее губ.
Потом он уложил ее у себя на руке. Когда дыхание успокоилось, она уткнулась в его плечо и уснула с ощущением тепла и безопасности.
Брэндэн посмотрел на жену. Ему хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Пусть все вокруг, за пределами их мирка, летит в бездну. Это будет удерживать ее с ним рядом. Любил ли он ее когда-нибудь сильнее, чем сейчас, когда она отдала ему всю себя без остатка? И почему именно сейчас она сказала слова любви?
Он с грустью смотрел на ее лицо, мягкое и беззащитное во сне. Он ждал этих слов, казалось, всю жизнь, и надо же было так случиться, что она произнесла их именно сегодня, когда судьба совершает крутой поворот.
Он поднялся» перенес ее в спальню, положил на кровать и направился в гостиную.
– Ты куда? – окликнула его Кортни. – Иди обратно, ты, мошенник! Как ты смеешь бросать меня в такую холодную ночь? – Он вернулся и набросил на нее накидку из енотового меха. – Нет, не то! Я хочу тебя.
– Мне нужно одеться, – грубовато ответил он, – и я готовлю тебе ванну. Через час должен приехать Фэйрфакс.
– Твой адвокат? Нет, не сегодня. Не будешь же ты заниматься ночью бизнесом.
– Не бизнесом. – Он повернулся к ней, стараясь придать своему лицу холодное выражение, чтобы она не догадалась о том, что творится в его душе. – Мы официально будет жить раздельно.
– Что?! – Кортни засмеялась было, но умолкла при виде его серьезного лица. – Расходимся? – Ее голос задрожал. – Ты в своем уме?
Он молил Бога дать ему силы для осуществления задуманного плана. Он обязан защитить ее, но стало совершенно ясно, что в Соединенных Штатах сделать это невозможно. Ее нельзя оставить ни на минуту без внимания, так как она, подобно магниту, притягивает к себе всякие неприятности. Принять такое решение было тяжело, но необходимо.
– Я не думаю, что хоть кто-нибудь, кроме тебя, сочтет меня безумцем. Ты хотела свободы, и ты ее получаешь. Подпиши документы и… с Богом.
– Ты хочешь, чтобы я дала согласие на раздельное жительство? Когда я просила тебя о разводе, ты был непреклонен. А теперь ты гонишь меня прочь? Я не понимаю…
– Не надо спорить, Кортни. Если ты не хочешь жить по моим правилам, мы не можем быть вместе.
Она прерывисто вздохнула и подняла голову, как бы желая, несмотря ни на что, сохранить свое достоинство.
– И давно ты это задумал?
– С самого начала, – ответил он, стараясь говорить холодным безразличным тоном, зная, что разбивает ее сердце, причиняет страшную боль и ей, и себе, – надо было сделать необходимые приготовления, и я вынужден был уехать из Бостона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111