Во всем офисе работали бесшумные кондиционеры, у конторки секретарши благоухали тонким ароматом свежие цветы, просторное кресло с подголовником, в котором он сидел, приятно пахло новой кожей.
Но все равно здесь ему было не по себе. Ему хотелось снова оказаться с Келси на пристани, чтобы она кормила его бульоном с яйцом, который он до этого даже в рот не брал.
Странно! Совершенно невероятно. Никому другому я не позволил бы кормить себя, скорее умер бы с голоду. Но с Келси все по-другому. Когда она вела меня по пристани, мне не было страшно, я совершенно не стеснялся своего состояния. Было так приятно почувствовать, что она прижалась ко мне…
Но это же естественно. Слепой или зрячий, я остаюсь мужчиной, а любой мужчина захочет прижаться к ней. Но дело не только в этом. Я ей верю. Верю… Слово звучит просто, но на самом деле все не так просто. Когда мне помогает сестра, Грег или Франциска, я все время в напряжении, настороже, непрерывно прощупываю окружение внутренним радаром, все рефлексы на взводе, я никогда ни на кого не полагаюсь полностью. А с Келси забываю об этой изнурительной борьбе за ориентацию в пространстве. Не думаю о кишащих вокруг сотнях людей, не пытаюсь вспомнить, сколько ступеней на причале, не вздрагиваю всякий раз, когда сквозь бинты мелькают дрожащие блики. Никогда не подозревал, что может быть такое доверие.
И это меня совершенно сбивает с толку. Почему на подсознательном уровне я доверяю женщине, которую мое сознание подозревает во всех смертных грехах? Разве можно так доверяться ей, когда знаешь, как, мягко говоря, бессердечно она играла чувствами Дугласа? Когда опасаешься, что она носит его кольцо только из-за банковского счета? Она ведь сама призналась, что ее отец – игрок…
– Здравствуйте, мистер Траерн…
Голос Фуллера раздался прямо у него за спиной, и Брэндон чуть было не подскочил. Частный детектив дотронулся до его руки, не пытаясь пожать ее, и Брэндон был этому рад. Если бы он стал искать руку Фуллера, то выглядел бы смешным, а ему этого очень не хотелось.
– Извините, что заставил ждать.
– Нужно побыстрее закруглиться. Домой меня отвезет Келси, и мне не хотелось бы заставлять ее ждать слишком долго.
– Да, я видел в вестибюле мисс Уиттейкер, – проговорил Фуллер, и Брэндон почему-то догадался, что тот улыбается. – Красивая женщина, верно? Даже слишком красивая. С ней никогда не будет покоя, говорил я вашему брату. Помните старую песню: «Хочешь быть счастливым, женись на уродине»? – Фуллер развязно хохотнул. – Но если бы Дуглас внял моему совету, я бы потерял кучу денег, потому что не нужно было бы организовывать слежку.
У Брэндона невольно сжались кулаки, и пришлось заставить себя не реагировать так бурно. Боже, и как только Дуглас терпел эту жабу?
– Вы сказали, у вас для меня срочный доклад?
– Точно.
С похолодевшим сердцем Брэндон услышал шелест бумаги. Фуллеровские ремарки подтверждали его страхи – доклад будет о Келси. Он с болью вспомнил ее прижавшееся к нему тело и то, с какой осторожностью вела она его по причалу, и все же ему придется выслушать все, что скажет Фуллер. Нужно выяснить, что надежнее: его инстинкт, заставляющий верить Келси, или настораживающие умозаключения.
– Что же, посмотрим.
Снова зашелестели бумаги. Фуллер перелистывал доклад.
– Ну, вводную часть и начало можно пропустить. Возьмем главное. – Он с явным удовольствием поцокал языком. – Так вот, ваш мистер Фарнхэм, кажется, не такой уж благородный американский папаша, как его представляет реклама.
Брэндон вздрогнул.
– Фарнхэм?
– Ну да, а как же. Знаете, «Продукты Фарнхэма», которые «друг вашей семьи» и все такое прочее? Значит, так, создается впечатление, что ваш мистер Фарнхэм, ему пятьдесят три, питает особое пристрастие к двадцатилетним девочкам. К сожалению, нам не удалось раскопать ничего особенного, никаких судебных исков от родителей, никаких замужних женщин или пытавшихся покончить с собой разведенных жен, но все же кое-что вы здесь найдете, чтобы использовать для дела.
У Брэндона закипела кровь.
– Использовать? Для дела? – жестко спросил он.
– Ага, я думаю, можно. – Фуллер медленно перебрал еще несколько бумажек. – По-моему, надо сказать так: мы рискуем, связываясь с компанией, которая того и гляди станет объектом скандала. Он поймет, что вы преувеличиваете, что вам ничего не грозит, но тем не менее вам известны его маленькие шалости. И, скорее всего, проявит во время переговоров больше гибкости.
В душе Брэндона поднялась настоящая буря, ему хотелось схватить Фуллера за галстук и заткнуть фонтан вкрадчивых слов, его тошнило от отвращения к тому, что Дуглас имел дело с таким мерзким типом, он сгорал от стыда, что приехал на эту встречу, и радовался, что доклад не имеет отношения к Келси.
Несколько мгновений он сидел ошарашенный, не в состоянии вообще как-то реагировать.
– Я могу, если пожелаете, прочитать весь доклад, но вот его суть. – Фуллер сбил листы в стопочку на своем столе, несомненно, он был в высшей степени доволен собой. – Ваша заключительная встреча с Фарнхэмом завтра, так ведь? Вот почему я полагал, что вам необходимо услышать этот доклад сегодня.
– Нет, – одними губами проговорил Брэндон. – Нет, я не могу это слушать. И я не понимаю, какого черта мой брат заказывал такой доклад. Я хочу, чтобы вы сожгли его. А если он заказывал и другие, их тоже сожгите.
Воцарилось неловкое молчание, шуршания бумаг уже не было слышно. Фуллер кашлянул.
– «Если», вы сказали? Мистер Траерн, ваш брат получал досье на каждого своего клиента. И на каждого служащего фирмы, до последнего уборщика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51