Весь ее вид говорил о том, что она окунулась в воспоминания о временах своей молодости, когда аристократическое происхождение само по себе гарантировало достаток и процветание. – Элегантно и достойно. Именно так мы жили прежде.
Линда с самого рождения наслушалась разговоров о прошлой жизни, но не осуждала мать. Ее родители в результате политических переворотов действительно лишились большей части своего благосостояния.
Грег ждал их у дверей клуба. Не дожидаясь шофера, он сам распахнул дверцу и помог Линде выйти. Памятуя о журналистах, она подставила ему щеку для поцелуя, затем спросила:
– Надеюсь, мы не заставили тебя долго ждать?
– Вовсе нет, дорогая. – Грег был в солнцезащитных очках, и она не смогла разглядеть выражение его глаз, но насмешливый тон и обращение «дорогая» дали ей понять, что он разгадал затеянную ею игру и готов всячески ее поддерживать. – Я приехал пять минут назад.
Грег заказал для них столик с видом на гавань. Вначале подали овощные и фруктовые салаты и великолепное белое вино. Но ни чудесная панорама, ни вкус «Пино Гри» не отвлекли внимания Линды от того, что колено Грега, пожалуй, слишком тесно прижимается к ее колену под столом и что он использует любой предлог, чтобы погладить ей руку или слегка сжать пальцы. В обращении с ней он был сама любезность: «Здесь не слишком прохладно, дорогая?.. Налить тебе еще вина?.. Может быть, заказать клубнику на десерт?..»
Разумеется, все это было показное, и Линда знала, что должна быть благодарна Грегу за все его старания создать видимость их полного семейного благополучия. Но его близость, настолько тесная, что она могла ощущать жар его тела и чувствовать слабый запах лосьона после бритья, приводила ее в полное смятение.
«Перестань прикасаться ко мне! – хотелось ей закричать. – Оставь этот заботливый тон, эту вежливую предупредительность! Я прекрасно знаю, что все это лишь игра!»
Разумеется, она этого не сделала. Даже если бы один из светских репортеров, сидевший через столик от них, не ловил с такой жадностью каждое их слово или жест, присутствие родителей удерживало ее от подобного шага. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они узнали правду. Ради них она выдержит все, что угодно.
Однако после ланча она поняла, что ей не отделаться так легко, – Грег попросил у ее родителей позволения сопровождать их еще какое-то время, и они все вместе отправились в галерею искусств.
Когда, выйдя оттуда, они направились к ожидавшему их лимузину, сеньора Ромеро заметила в витрине ювелирного магазина несколько изящных изделий и подошла поближе.
– Посмотри, какое красивое кольцо! – воскликнула она, обращаясь к Линде. – Почти такое же, как то, что я подарила тебе на свадьбу. Кстати, я смотрю, ты его не носишь. Почему?
Что она должна ответить? «Потеряла»? Не говорить же: «Я забыла его, когда в спешке уходила от мужа. Не знаю, куда он его дел».
Она беспомощно повернулась к Грегу.
– Когда Линда куда-то уезжает, то оставляет его дома в сейфе, – ответил он. – В поездках больше риска, что оно потеряется или будет украдено.
– Но сейчас она дома, – возразил Карлос. – К тому же, как мне кажется, замужняя женщина всегда должна носить обручальное кольцо. Тем более если она отправляется в дальнюю поездку. Тогда оно напоминает ей о том, что является самым главным в ее жизни.
Грег рассмеялся, словно сама идея о том, что Линда может так просто забыть его, показалась ему крайне забавной. Затем подошел к дверям магазина и позвонил в колокольчик.
– Поскольку вы так заинтересовались этими кольцами, Мария, я хочу познакомить вас с тем, кто их сделал. Джио Сальваторе мой старый знакомый, и я уверен, что он с удовольствием покажет вам и другие свои изделия.
Внутри магазина было полутемно и тихо, словно в церкви. За стеклянными витринами на черном, темно-синем и малиновом бархате были разложены броши, кольца и колье, переливающиеся всеми цветами радуги. Сам Джио Сальваторе был под стать своему магазину: одетый в строгий серо-стальной костюм-тройку, с благородной сединой в когда-то смоляно-черных волосах, он тут же вышел к ним навстречу. Видно было, что он рад видеть Грега.
– Для меня большая честь познакомиться с вами, – сказал он, слегка поклонившись Линде и ее родителям. – Если вас заинтересовала какая-то вещь с витрины, и вы хотите взглянуть на нее поближе, вам стоит только попросить.
Грег заметил легкое замешательство Марии и с улыбкой слегка подтолкнул ее к витринам.
– Не стесняйтесь, Мария. Если вам что-то понравилось, можете это приобрести.
– Нет, – пробормотала она, – я хотела бы только взглянуть…
Но она не могла оторвать глаз от очаровательных украшений, и Линда поняла, что мать вспоминает о фамильных драгоценностях, которые она была вынуждена продать, чтобы оплатить ремонт приходящего в упадок дома.
– Мы больше не можем себе этого позволить, – коротко объяснил отец, когда десятилетняя Линда спросила, почему мама больше не носит того красивого бриллиантового ожерелья и серег, с которыми она изображена на портрете, висящем над камином в гостиной.
– Мы разорены, как и многие из наших друзей, потомственных аристократов.
С тех пор как она добилась успеха в карьере фотомодели, Линда много раз пыталась помочь родителям, но те упорно отказывались брать у нее деньги. Ей понадобились все дипломатические ухищрения и умение убеждать, чтобы самой заплатить за авиабилеты для них. Она ссылалась на то, что с возрастом им становится все труднее путешествовать, а ей так хочется, чтобы они посмотрели, как она устроилась в Канаде. Наконец родители согласились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42