Когда она скрылась из виду, Даниэль на мгновение прижался лбом к холодному рулевому колесу. На него нахлынуло одно из старых, незабываемых воспоминаний: его мать, склонившаяся над ним, обнявшая его в ту далекую ночь в Нюрнберге. В ту ночь он видел ее в последний раз. И хотя он знал, что эту, перевернувшую всю его жизнь женщину он, безусловно, еще когда-нибудь увидит, и даже не раз, его вновь охватило чувство безысходности и безвозвратной утраты.
Александра позвонила Андреасу из аэропорта Кеннеди.
– Алло?
Александра закрыла глаза.
– Можно мне вернуться домой?
– Али?! Слава богу! Где ты? – В аэропорту.
– Жди там, я за тобой приеду.
– Нет, – сказала она, – я возьму такси, это быстрее.
– Ну ладно. – Он помолчал. – Я взломал дверь в твою мастерскую. Прости, я был на грани безумия.
– Ничего страшного, – сказала Александра, и слезы покатились из-под ее закрытых век. – Я скоро буду.
Две недели спустя у нее обнаружилась задержка. «Может, это из-за болезни, – подумала Александра. – Или из-за перелета. У женщин бывают задержки после путешествия в самолете». У других женщин, может, и бывали, но у нее-то никогда не было!
Джон Манетти не спешил ее обнадежить.
– Я рад, что вы относитесь к этому разумно, Али, – сказал он. – Мне бы не хотелось, чтобы вы раньше времени начали предаваться восторгам, когда еще ничего точно не известно.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Я не чувствую себя беременной.
Он улыбнулся.
– Ставлю вас в известность, что отнюдь не все беременные женщины страдают тошнотой по утрам.
Но уже на следующий день выяснилось, что Александра не принадлежит к числу счастливиц. Она села завтракать вместе с Андреасом, но стоило ей взглянуть на гренки и кофе, как она бросилась в ванную.
Андреас оторвался от «Нью-Йорк таймс» и вопросительно посмотрел на нее, когда она вернулась в столовую.
– С тобой все в порядке?
– Меня стошнило, – беспечно ответила она. – Теперь со мной все в порядке.
– Может, тебе записаться на прием к Манетти?
Александра взяла в руку чашку кофе.
– Я уже записалась. Иду к нему сегодня после обеда.
В тот вечер, когда они уже ложились в постель, Александра сказала мужу:
– В шесть часов мне позвонил Манетти.
Андреас завел будильник.
– Я думал, у вас назначена встреча.
– Мы действительно встречались. – Она помолчала. – Я сдала тест на беременность.
Андреас поставил будильник на тумбочку у кровати.
– Ну и как?
Она крепче стиснула руками край одеяла.
– Все получилось.
Андреас сел на кровать. Александра взглянула на его спину.
– Что ты чувствуешь?
Он повернулся к ней. Его глаза были пусты.
– Я рад за тебя.
– Ты не мог бы меня обнять?
– Конечно. – Он забрался в постель и небрежно обнял ее. – Вы с Манетти вскочили в последний вагон. Он уже небось думал, что дело не выгорит.
С этими словами Андреас вытянулся под одеялом, повернувшись к ней спиной, и погасил свет на ночном столике со своей стороны кровати. Александра выждала немного, потом придвинулась к нему, и их тела соприкоснулись. Она осторожно положила руку ему на плечо, но он так и не обернулся.
Новая жизнь у нее внутри трепетала и разрасталась. Ощутив первый толчок, Александра засмеялась и взяла Андреаса за руку.
– Чувствуешь? – прошептала она с радостным блеском в глазах, но он отдернул руку, и вся ее радость погасла.
«Как я смогу его любить? – подумала она. – Если ребенок унаследует глаза Дэна, это уничтожит все, что еще осталось от нашего брака». Андреас был внимателен и заботлив, но не желал даже прикоснуться к ней, пока она носила в утробе чужого ребенка.
По вечерам перед сном и по утрам, встав с постели, Александра запиралась в ванной, опускалась на колени на коврике и молилась: «Господи, сделай так, чтобы ребенок был похож на Андреаса, чтобы он мог его полюбить». В конце концов, – рассуждала она, – не исключено, что ее беременность – результат ИДО, а Манетти поклялся ей сделать все возможное, чтобы ребенок напоминал Андреаса по своим физическим характеристикам. «Боже милостивый, – умоляла она, торгуясь со всевышним, – я сделаю все, брошу живопись, не буду заниматься сексом, все, что угодно, только пусть он будет похож на Андреаса!» Но тут ребенок вновь начинал толкаться, и она обо всем забывала, охваченная всепоглощающим чувством любви к нему.
Схватки начались утром одиннадцатого января 1966 года. Андреас ушел на какую-то деловую встречу, поэтому Александра сама взяла чемоданчик со всем необходимым, стоявший наготове уже неделю, и поехала на такси в больницу. Роды продолжались уже семь часов, когда в родильное отделение с побелевшим лицом примчался Андреас.
– Почему ты мне не позвонила?
Она покачала головой, не в силах говорить после только что отпустившей схватки.
– Как ты могла так поступить?
– Я думала… – Александра удивленно замолчала, увидев, как Андреас берет из рук медсестры прохладный компресс и бережно укладывает его ей на лоб. – Я думала, ты не захочешь…
– Ты моя жена, – тихо сказал он. – Я люблю тебя. Тебе больно, значит, я должен быть рядом.
Александра с радостью схватила его за руку.
– А ребенок?
– Ребенок тут совершенно ни при чем. – Он подтянул стул поближе к больничной койке и сел рядом. Его глаза были полны сочувствия. – Не огорчайся, Али, – сказал он ласково. – Я ничего не могу с этим поделать.
Девочка родилась в два часа ночи и оглушительно заорала, едва появившись на свет. Когда медсестра принесла ее Александре, всю запеленатую в белое, Андреас отвернулся.
Александра продолжала молиться, хотя и понимала, что уже слишком поздно: «Господи, пусть она будет похожа на него».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142