Она опустила на пол дорожную сумку со школьной одеждой и повернулась лицом к матери, гордо подняв подбородок и сверкая глазами.– Во-первых, я хочу, чтобы меня называли Джетта, а не Бриджетт. «Джетта» звучит гораздо лучше. Во-вторых, я нравлюсь себе такой, какая есть, и не собираюсь меняться. – Ее голос дрожал. – Я не стану изнурять себя диетой и не намерена уродовать зубы, вот и все.– Но коронки не помешают. Без них не обходится ни один актер.– Мама...– Дорогая, смотри на вещи трезво. Конечно, ты – Мишо, но в Голливуде тысячи красивых девчонок, и уж они-то, будь уверена, подчиняются всем правилам игры. Они уже знают, что их ждет жесточайшая конкуренция.– Я тоже это знаю, – с вызовом ответила Джетта. Клаудия подняла брови, аккуратно подрисованные темным карандашом.– Разумеется. Недаром ты выросла в Беверли-Хиллз. И все же... – посмотрев в лицо дочери, она осеклась. – Ну ладно, об этом потом. Через две недели я улетаю на съемки в Мексику, в какую-то страшную дыру. Но дома остается Розария. Твоя комната готова; тебе понравится. Я ее отделала в двух цветах: сиреневом и бирюзовом. И еще я нашла прекрасную мастерскую и заказала стеллажи во все стены, чтобы не пропадало ни дюйма... * * * Джетта с увлечением занималась в актерской студии. Ей нравилось вникать в тончайшие нюансы роли. Нина Фош была крайне требовательным педагогом. Вскоре Джетта поняла, что в одном отношении Клаудия была права.Конкуренция.Устрашающая конкуренция.– Не думайте, что можно выехать на одной своей фамилии, – говорила Нина Фош, выхватывая глазами Джетту и Криса Леммона, сына знаменитого комика Джека Леммона. – Конечно, у тех, кто вырос в актерской среде, есть определенные преимущества, и это приходится признать. Однако я на своем веку повидала сотни актерских детей, из которых не вышло никакого толку. * * * Джетта вывела «BMW» из гаража, стараясь не задеть столбик слева от въезда, о который она на прошлой неделе поцарапала крыло. Она щелкнула пультом дистанционного управления, и дверь гаража мягко опустилась. Потом Джетта нажала другой рычажок, и перед ней раскрылись чугунные ворота, мягко скользя по тщательно смазанным пазам.Когда она выруливала на проезжую часть, рядом с их домом остановился экскурсионный автобус. Тридцать пять голов повернулись, как на шарнирах, чтобы разглядеть сидящую за рулем Джетту, и она помахала им с приветливой улыбкой.Автобус медленно покатил к следующей остановке, объезжая сто домов голливудских знаменитостей, а Джетта повернула налево, в сторону Родео-Драйв. Калифорнийское утро было, как всегда, теплым и безоблачным. Лучи солнца золотили перистые верхушки пальм и густые изгороди из пуансеттий и гибискуса.Беверли-Хиллз. Где еще можно найти такую синеву, зелень, размах и богатство?Дома в большинстве своем были рождены причудливой фантазией архитекторов в двадцатые и тридцатые годы. Здесь можно было встретить творения бессмертного Фрэнкa Ллойда Райта и виллы в голландском колониальном стиле, а рядом с ними особняки из натурального дерева, построенные в подражание тюдоровской архитектуре, и восточные замки с экзотическими стрельчатыми окнами и восьмигранными печными трубами.Каждое утро тротуары окатывались водой из шлангов и всегда сверкали чистотой.Джетта поехала на восток от бульвара Сансет и миновала знаменитый отель «Беверли-Хиллз», известный как Розовый дворец. Отсюда уже было рукой подать до Родео-Драйв. Улицы купались в золотом калифорнийском солнце. Здесь каждый поворот был знаком ей с детства. Девочкой она частенько забегала на кухню к Люсиль Болл, чтобы схватить что-нибудь вкусное; как-то раз, катаясь на роликовой доске, она разбила коленку прямо перед домом Филлис и Алана Факторов, состоящих в родстве с самим Максом Фактором. Она возилась с фокстерьером Билла Косби и ходила в бассейн Дина Мартина заниматься плаванием вместе с его детьми.Хорошо, что она вернулась сюда, а не поступила в Вассар. Ее тянуло в Калифорнию. Когда-нибудь у нее будет здесь свой дом, не хуже других. Но для этого нужна работа. Нужна стопроцентно выигрышная роль. Почему же до сих пор не поступило никаких предложений? Она зарегистрировалась в двух ведущих актерских агентствах, набиравших массовку, и ждала, когда сможет претендовать на роль со словами.Свернув на Санта-Монику, Джетта заметила на встречной полосе белый «порше». За рулем сидела ее мать. Джетта притормозила.– Джетта! – Клаудия Мишо тоже остановилась, опустила окно и приветливо помахала дочери, как будто они не виделись какую-нибудь пару часов, а не месяц с лишним. – Куда направляешься?– Хотела пройтись по магазинам, но это ерунда, мама, теперь, конечно, не поеду! – Джетту переполняла радость от этой неожиданной встречи. – Сейчас развернусь.Клаудия поправила сзади на шее узел дорогого белого платка. Рядом с ней и на заднем сиденье громоздились чемоданы и дорожные сумки.– Знаешь что, дорогая, – предложила она, – поезжай-ка прямо к «Джорджо» и выбери что-нибудь открытое и сногсшибательное, потому что мы сегодня вечером пойдем на прием, от которого может зависеть твоя карьера.– Что? – Джетта не сразу поняла, чего от нее хочет мать.– Жена Брэдли Голдфарба приглашает нас с тобой к ним на обед. Ты не забыла, кто такой Брэдли?– Вроде бы нет, – разочарованно ответила Джетта. Брэдли Голдфарбу было уже за семьдесят.– Вспомни, он владелец команды «Лос-Анджелес Рэмс». У него перед домом такой небольшой стадиончик. Чтобы игроки там тренировались или уж не знаю для чего. Так вот, будут три стола, на двенадцать персон каждый. Это деловые люди, дорогая, – пояснила Клаудия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152