Ее рот оказался на уровне пениса, который еще не до конца встал.
Она провела языком от покрытых пушком яиц до вершины головки. Это сразу же вдохнуло жизнь в пенис, несколько раз дернувшись, он превратился в обелиск.
– Вот за это спасибо, – улыбнулась Амелия и провела длинным красным ногтем по торчащему члену.
– Осторожно, – предупредил ее Гвидо.
– Помолчи, а то я вставлю тебе кляп в рот, – ответила Амелия и, наклонившись, взяла пенис в рот.
Гвидо застонал, ощутив, как язык прикоснулся к глазку на гладкой головке, где уже поблескивала капелька спермы. Язык стал ласкать нежный рубчик головки, в то время как ее пальцы ласково гладили ему яйца. Затем Амелия забрала пенис в рот полностью, продолжая водить по нему языком. Гвидо что-то забормотал по-итальянски, и Амелия это сочла добрым знаком.
Когда Амелия с удовлетворением удостоверилась, что пенис Гвидо обрел необходимую твердость, она оседлала своего пленника. Гвидо закусил губу, и она слегка опустилась над торчащим членом, игриво раздвинув при этом пальцами собственные срамные губы.
– Готов? – спросила она.
Как бы в ответ на это член Гвидо дернулся и снова восстал, наподобие мачты без флага. Амелия стала медленно, дразня Гвидо, опускаться, внимательно наблюдая за выражением его лица.
Поначалу ее половые губы захватили только головку пениса, но уже через пару секунд Амелия приподнялась, и головка выскочила из вульвы. Гвидо содрогнулся и не смог сдержать вздоха разочарования. На второй раз Амелия опустилась чуть пониже, ее бедра дрожали от напряжения, поскольку было не так-то просто совладать с желанием вобрать в лоно весь этот великолепный ствол вплоть до яиц. Гвидо сжал руки в кулаки, ему отчаянно хотелось схватить Амелию и усадить ее на свой член. Он закрыл глаза в предвкушении удовольствия.
Тем временем Амелия предприняла третью попытку. На сей раз ее влагалище вобрало торчавший член до конца, и она застонала от сладострастия, когда попкой коснулась яиц Гвидо. Он толкнулся, насколько мог вперед, вгоняя мощный ствол до отказа, и по всему телу Амелии пробежала дрожь сладострастия. Она откинулась всем телом назад и блаженно замерла в этом положении, наслаждаясь присутствием огромного члена в своем лоне.
Глаза у Гвидо все еще оставались закрытыми. По мере того как Амелия продолжала покачиваться на его тычине, у него на лбу выступали бисеринки пота. Чтобы еще более усилить сладостные ощущения, она дотянулась рукой до мошонки и осторожно провела по ней своими длинными ногтями. Гвидо застонал, а находящийся во влагалище член энергично задергался. В ответ Амелия сжала стенки влагалища.
– О, это так здорово! – проговорил Гвидо, испытывая страстное желание обхватить ее за талию и притянуть посильнее к себе. Однако он мог лишь немного перекатываться с боку на бок, не имея возможности освободить хотя бы одну руку.
Амелия вцепилась в собственные волосы, когда острота наслаждения стала достигать опасной фазы. Стенки ее влагалища крепко удерживали пенис Гвидо.
– Я сейчас буду спускать! Я уже спускаю! – простонал Гвидо, напоследок толкаясь вперед. Уже было невозможно остановить начавшийся процесс семяизвержения. Тугое влагалище несколько раз сжало пульсирующий, выстреливающий спермой ствол, и Амелия словно взорвалась в оргазме.
Она запрыгала на приподнятых кверху бедрах Гвидо, жадно хватая ртом воздух, чувствуя, что ее тело пронизывает некая электрическая волна. Гвидо также задыхался, его бедра тряслись от напряжения.
Он выстрелил последним зарядом спермы, бросив в толчке Амелию себе на грудь. Она обхватила его лицо и стала страстно целовать, а тем временем волны сладострастия продолжали сотрясать ее тело.
Затем они оба затихли и некоторое время лежали без движения. Пенис Гвидо все еще оставался внутри влагалища, но уже сделался мягким и собирался выскользнуть наружу. Дыхание его стало медленным и спокойным. Судя по всему, Гвидо был близок к тому, чтобы заснуть.
Амелия нежно поцеловала его в шею и не без сожаления оторвалась от обмякшего тела. Она приняла душ, а когда вернулась, любовно посмотрела на мужчину, спящего в той же позе на ее постели. Во сне его лицо казалось еще более юным. На лице светилась простодушная улыбка.
Амелия проверила веревки на его руках и ногах, беспокоясь о том, чтобы они не были затянуты излишне туго, затем взяла из шкафа одеяло и устроилась на просторном диване в гостиной.
Она заснула, когда над Центральным парком стало всходить солнце.
Глава 5
– Я хочу взять на какое-то время отпуск, только и всего.
Это была не самая лучшая новость, которую Ровена услышала в тот день.
– Что ты хочешь? – переспросила она.
– Я сказала – хочу отдохнуть.
– Но ты уже ездила в Сент-Бартс.
– Да, в прошлом ноябре! Послушай, Ровена, я совершаю турне почти целый год. Это становится смешно. Я не вижу свою семью. Не вижу своих друзей. Не вижу даже своей кошки!
– Твоя кошка находится в самом лучшем пансионе!
– Да, но вряд ли она находит в этом особое утешение! Послушай, Ровена, ведь ты всегда была по-настоящему доброй ко мне. И я знаю, что я не добилась бы того, чего добилась сейчас, если бы не твоя вера в меня и не твоя решимость довести дело до конца. Но сейчас, откровенно говоря, я устала от этого. У меня нет своей жизни. Я чувствую, что нахожусь под наблюдением каждый день и каждую минуту, в особенности с того времени, как ты взяла на работу Франкенштейна.
Ровена и Амелия тут же опасливо оглянулись, чтобы удостовериться в том, что эта масса мускулов о шести футах роста не слышала, как они всуе упомянули его имя. Франклин сидел на жестком стуле в углу импровизированного офиса Ровены, склонив тяжеловесную голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44