ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Разве не может она остаться прежней Масако, даже если сейчас она рядом с Фукуяма? Что жетакое, наконец, женщина? Неужели ей присущи лишь плотские влечения и ничто другое? Мне виделся профиль Масако в глубине кофейни, ее фигурка в светло-синем платье. Этот образ опалял мое воображение, жил во мне. Казалось, что все эти мимолетные и бессмысленные видения преследуют меня только для того, чтобы унизить.
Я сам будоражил себя этими мыслями и чувствовал, что весь поглощен ими. Попавшись в эту ловушку, я мучился, словно от физической боли. В такие минуты я ощущал, что те новые идеи, интерес к которым заронил в мою душу Фукуяма, тускнеют, становятся все менее отчетливыми. И все-таки его убеждения я тогда еще одобрял. Среди нас ходили слухи, что коммунистов, которые в тот период находились на нелегальном положении, везде сопровождают женщины, ведущие хозяйство и помогающие им во всем. Мне не верилось, что Масако разделяет взгляды Фукуяма, но, по-видимому, в интересах дела ему было необходимо взять ее с собой. Думая об этом, я представлял его себе чуть ли не героем. Но тут же мои чувства предавали его. Мне казалось, что он соблазнил Масако, использовав как приманку свои идеи. Когда и отчего поблекнет пленительная красота этой девушки? Разве не могло случиться так, чтобы я был причастен к этому? А если не я, так кто-нибудь другой… Ведь такие мечты были у меня, у него, у других студентов, но лишь он осуществил их… В душе я был уверен, что в этом поступке идеи Фукуяма послужили просто предлогом. Его небритое лицо, грязноватая мягкая шляпа, манера не платить за чай, привычка добавлять в него виски, его нагловатый тон – все это почему-то убеждало меня, что я прав.
После окончания университета я сблизился с группой писателей-модернистов, писал антимарксистские статьи, повести упадочнического характера. Жизнь моя неслась сбивчиво и беспорядочно. И делал я это намеренно. Я кидался от женщины к женщине. Но моим идеалом, как ни пытался я избавиться от этого наваждения, оставалась Масако. В то же время ее образ, лишенный в моем воображении прежней чистоты, еще больше побуждал меня к беспутству. Как бы мстя себе за пустоту, окружавшую меня, я писал пессимистические, полные аффектации повести. В это-то время мой отец – профессор университета на Севере – порвал со мной всякие отношения.
Так прошло примерно года два. И вот я услышал, что Масако вернулась. Я не раз собирался зайти в «Тандору», но предчувствие чего-то тяжелого, неприятного останавливало меня. Однажды, гуляя по Гиндза, я выпил сакэ. Изрядно опьянев, я решил проехаться в такси до Канда, но потом, уже в машине, сам себя обманывая, сказал шоферу заплетающимся языком:
– Сверни-ка сюда. Вот так, все в порядке. Стой!
Расплатившись с шофером, я толкнул плечом дверь и очутился в «Тандору». Там было полно посетителей и темно от табачного дыма. Подвыпившая официантка усадила меня за угловой столик, и я, приоткрыв тяжелые веки, увидел прямо перед собой стойку. «Тандору» полностью превратилась в бар, но у стены, как и прежде, стояли два резных буфета. Хозяин, похудевший, с такими белыми усами, что его трудно было узнать, наливал у стойки сакэ посетителям. Среди трех-четырех женщин Масако не было.
– Эй, ты! Матян здесь? – спросил я у официантки, которая принесла мне сакэ.
«Матян!» Здесь, в кофейне, впервые за все время я назвал Масако так. Так обращался к ней только отец. Мы, студенты, этим именем называли кофейню, но никогда не произносили его здесь вслух.
– Вы спрашиваете о Масако-сан? Она сейчас придет! – недовольно ответила официантка. И тогда мое ослабевшее от сакэ тело забила дрожь.
Вскоре открылась боковая дверь, я взглянул и увидел Масако. Да, то была она, но ничем не напоминавшая прежнюю Масако. В кимоно – я раньше никогда не видел ее в кимоно – с лицом, тронутым косметикой, она стала просто одной из женщин, как все. Я боялся, что рука не послушается меня, но все же слегка потянул женщину за рукав, когда она проходила мимо.
– О! Макита-сан! – Она сразу узнала меня, на мгновение приостановилась, изумленная, и со словами: – Много времени прошло! – села передо мной.
Впервые она назвала меня по имени и произнесла его таким тоном, будто обращалась ко мне так многие годы. В голосе Масако чувствовались спокойные нотки, и я сразу отчетливо представил себе Фукуяма и ее жизнь с ним. Я решил поддержать тон разговора и заставил себя успокоиться.
– Да, давно мы не виделись. Вы помните меня, Матян? Я…
Я запнулся, чуть было не сказав «товарищ Фукуяма». Она кивнула и опустила глаза. И вдруг я почувствовал, что Масако, которая сейчас вот здесь, передо мной, одна из многих женщин нашего обыденного мира, – она ходит по улицам, покупает рыбу, весело смеется, она думает, она понимает жизнь, потому что узнала мужчин. Я понял, что Масако из тех, кто утратил способность изумляться. Вокруг рта у нее появились морщинки, кожа утратила свежесть, скулы выступили, лицо заострилось, но в целом Масако производила впечатление женщины волевой. Сейчас она жила совсем иной жизнью. Лицо Масако никогда не отличалось гармонией черт, оно привлекало детскостью, удивительной нежностью и чистотой. Теперь это лицо лишилось многого. Испытания, заботы оставили свой след. В этом лице не осталось ничего от юной девушки, еще не столкнувшейся с нашим суровым миром, от той Масако, образ которой всплывал передо мной из далекого прошлого.
Ее отец уже не раз посматривал в нашу сторону, похоже, что он узнал меня, но, когда я хотел поклониться, отвел глаза. И тут мысль о суровости человеческой жизни потрясла меня. Сейчас это было для меня не просто словом или абстрактным понятием, нет, я ощутил это сердцем, будто его грубо коснулась шероховатая кожа какого-то насекомого.
1 2 3 4

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики