Я осмотрел все окна, сделал то, что мне было необходимо, а слугам запретил прикасаться к окнам до следующего утра, объяснив, что рамы подключены к системе сигнализации, и, как ни в чем не бывало, удалился.— Право, Пуаро, вы неподражаемы!— Mon ami Мой друг (фр.)

, вы преувеличиваете. А теперь за работу! Слуги спят наверху, так что мы вряд ли их потревожим.— Полагаю, сейф вмонтирован в одну из стен дома?— Сейф? Чепуха! Нет никакого сейфа. Мистер Лавингтон — умный человек. Вот увидите, он наверняка спрятал письмо в гораздо более надежный тайник. Сейф — это первое, где все начинают искать.И мы начали тщательно все осматривать. Но несколько часов поисков так и не увенчались успехом. На лице Пуаро отразились гнев и досада.— Ax, sapristi. Черт побери! (фр.)

Неужели Эркюль Пуаро потерпит поражение? Никогда! Давайте подумаем.., поразмышляем.., все обсудим. Давайте.., наконец, заставим как следует работать наши серые клеточки!На какое-то время он замолчал, нахмурившись. Потом в его глазах заиграли так хорошо знакомые мне зеленые огоньки.— Какой же я глупец! На кухне!— На кухне? — воскликнул я. — Но это невозможно. Ведь там слуги.— Совершенно верно. Именно это и скажут девять человек из десяти. И именно по этой причине кухня — идеальное место для тайника. Там полно самой разной утвари. Итак, за мной, на кухню!Я последовал за ним, хотя отнесся к этой идее весьма скептически, и стал наблюдать, как Пуаро полностью погрузился в изучение содержимого корзин для хлеба, принялся простукивать кастрюли и, наконец, засунул голову в газовую духовку. Вскоре мне все это надоело, и я удалился обратно в кабинет. Я был убежден, что там, и только там, мы сможем найти тайник. Еще несколько минут я продолжал поиски, а потом, обнаружив, что уже четверть пятого и, следовательно, скоро начнет светать, снова отправился на кухню.К моему величайшему изумлению, Пуаро влез ногами в корзину для угля и при этом страшно перепачкал свой светлый костюм. Он состроил гримасу.— О да, друг мой, это, конечно, не в моей натуре, но что поделаешь?— Не зарыл же Лавингтон его в уголь?— Если вы возьмете на себя труд заглянуть сюда, то увидите, что я обследую вовсе не уголь.Тут я разглядел, что на полу за угольной корзиной лежало несколько поленьев. Пуаро их ловко подхватывал и осматривал со всех сторон. Вдруг он тихо вскрикнул:— Ваш нож, Гастингс!Я передал ему нож. Он вонзил его в увесистое полено, и неожиданно оно раскололось на две части. Оказывается, полено было аккуратно распилено пополам, а в центре выдолблено углубление. Из этого углубления Пуаро и извлек маленькую деревянную шкатулку.— Ловко придумано! — потрясение воскликнул я.— Спокойнее, Гастингс! Не кричите так громко. Пойдемте, нам надо уйти отсюда, пока не рассвело.Опустив шкатулку в карман, он ловко выпрыгнул из корзины и отряхнул костюм. Покинув дом через то же окно, мы быстро зашагали по направлению к Лондону.— Но какое странное место для тайника! — изумился я. — Полено мог кто угодно сжечь.— В июле, Гастингс? К тому же оно лежало под грудой других поленьев. Это очень остроумный тайник. Ага, а вот и такси! Теперь домой, нас ждет ванная и освежающий сон.
После ночных треволнений я спал долго. Когда почти в час дня я наконец спустился в гостиную, то, к своему изумлению, застал там следующую картину. Пуаро сидел, откинувшись на спинку кресла, а перед ним стояла шкатулка. Она была открыта, и Пуаро спокойно читал то самое письмо…— Она права, эта леди Милисент. Герцог никогда не простил бы такого письма! Оно содержит такие экстравагантные изъявления любви, каких я до сих пор не встречал.— Право же, Пуаро, — возмутился я, — не думаю, что вам следует читать это письмо. Так не делают.— А вот Эркюль Пуаро именно так и делает, — невозмутимо ответил мой друг.— И еще одно, — сказал я, — думаю, что вы нарушили правила игры, предъявив официальную карточку Джеппа.— Но я вовсе не играл ни в какие игры, Гастингс. Я расследовал дело.Я пожал плечами. Бессмысленно спорить с подобными взглядами на жизнь.— Шаги на лестнице, — сказал Пуаро. — Это, должно быть, леди Милисент.
Тревога и печаль на лице нашей прекрасной клиентки вмиг сменилась радостью, когда она увидела шкатулку и письмо, которое Пуаро тут же ей вручил.— О, мосье Пуаро! Вы просто великолепны! Как вам это удалось?— Не совсем законным путем, миледи. Однако не думаю, что мистер Лавингтон обратится в официальные инстанции. Это ваше письмо, не так ли?Она пробежала письмо глазами.— Да. О, как мне вас благодарить! Вы действительно волшебник! Где оно было спрятано?Пуаро объяснил ей.— Как вы проницательны! — Она взглянула на шкатулку. — Я возьму ее как сувенир на память.— Я надеялся, миледи, что вы позволите мне взять ее... тоже в качестве сувенира.— Надеюсь, что смогу прислать вам сувенир получше... в день моей свадьбы. Обещаю, что вы не сочтете меня неблагодарной, мосье Пуаро.— Счастье сослужить вам службу значит для меня гораздо больше, чем чек… Итак, с вашего позволения я оставлю шкатулку себе.— О нет, мосье Пуаро, она должна быть моей, — со смехом воскликнула она.Девушка протянула руку, но Пуаро опередил ее. Он закрыл шкатулочку рукой.— Думаю, что нет. — Тон его изменился.— Что вы имеете в виду? — Ее голос стал вдруг неприятным и резким.— Во всяком случае, позвольте мне осмотреть ее содержимое. Вы, наверное, заметили, что выглядит она гораздо больше, чем есть на самом деле. Такое впечатление, что здесь двойное дно…Он сделал быстрое неуловимое движение, и через секунду на его ладони лежали четыре больших мерцающих камня и две молочно-белые жемчужины.— Можно предположить, что это драгоценности, украденные несколько дней назад на Бонд-стрит, — проговорил Пуаро, — но Джепп скажет точно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12