ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Верстовский создает еще три оперы: «Тоска по родине» на либретто Загоскина (1839), «Чурова долина, или Сон наяву» (1843) и «Громобой» на либретто Д.Т. Ленского по балладе Жуковского (1854, поставлена в 1857 г.).
Постепенно музыкальная стилистика произведений Верстовского усложняется, вопреки его многочисленным утверждениям, что писать следует просто.
Опера «Сон наяву» (по пьесе В. Даля «Ночь на распутье») была закончена Верстовским еще до переезда в Москву петербургской труппы.
Верстовский энергично взялся за постановку оперы. Замысел его был грандиозен, он собирался ввести в спектакль множество технических эффектов, чтобы чудесами и фантасмагорией увлечь зрителя.
Первое представление оперы произошло 28 ноября 1843 года. Потом спектакли много раз повторялись, шли в 1845-1847 годах, что свидетельствует об успехе «Сна наяву» у московских зрителей. Воспитанным на творениях Верстовского, на его «Аскольдовой могиле», москвичам пришлась по вкусу яркая, сказочная опера, наполненная чудесами славянской мифологии, со множеством хоров, мелодичных арий и дуэтов, поставленная с использованием разнообразных технических трюков. Так, например, на сцене появлялся леший, то достигающий на глазах у зрителя размеров деревьев, то становящийся крохотным, едва заметным.
Однако профессиональная критика встретила «Сон наяву» не слишком восторженно. Ф.А. Кони высказался на страницах «Литературной газеты» отрицательно: «Опера Верстовского «Сон наяву, или Чурова долина» не имела успеха и, несмотря на великолепную постановку, на мечтательную роскошь костюмов и декораций, не привлекает публику, хотя Бантышев мастерски заливается в своих песенках».
«Одни прекрасные декорации и костюмы не составляют для нее прелести, но требуется, чтобы она заключала в себе музыкальный интерес», - писал другой критик, указывая также на «самонадеянность» Бантышева, лихо распевающего и малороссийскую, и плясовую, и цыганскую песни. Видимо, что-то в манере исполнения этого певца уже не устраивало зрителя 40-х годов, воспринималось им как вчерашний день.
Возможно, появись эта опера раньше, до рождения глинкинских творений, она имела бы такой же громкий успех, как и «Аскольдова могила». Но искусство великого Глинки открыло собой новый этап в развитии русской музыки и вызвало к жизни иные оценки и требования.
Энергично, широко раскрывшийся в первой половине жизни, во второй, после «Аскольдовой могилы», Верстовский не создал ничего общественно значительного, вошедшего в великое наследие нашей музыкальной культуры. Очевидно, время его ушло. Поэтому и как руководитель московской сцены Верстовский в это время не всегда занимает прогрессивные позиции.
Верстовскому исполнилось шестьдесят лет, когда он ушел из театра, но он продолжает сочинять музыку. Кантата «Пир Петра Первого» на стихотворение Пушкина была последним созданием композитора. В основу кантаты положена народная песня времен Петра: «На матушке на Неве-реке молодой матрос корабли снастил...»
Трудно было Верстовскому, привыкшему вдохновлять и вдохновляться, познавшему славу, остаться в тишине, без привычного общества, без успеха, без деятельности.
После ухода в отставку он жил в Хлебном переулке на Арбате, в доме, который сохранился до сих пор, правда, в перестроенном виде (д. 28).
Хорошо известен так называемый «дом Верстовского» против Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Но теперь благодаря публикации А.В. Воиновой в журнале «Наука и жизнь» (1976, № 8) выяснено, что утвердившееся за домом название неверно, дом никогда не принадлежал Верстовскому, он мог лишь остановиться в нем у своих тамбовских земляков на незначительное время, приехав в Москву.
Автор заметки сообщает, что в 1824 году Алексей Николаевич купил дом в Доброй слободе, на Разгуляе, где и жил со своими родителями до женитьбы.
Как мы уже писали, супруги, живущие вне церковного брака, поселились в Большом Харитоньевском переулке, 4 (сейчас дома этого не существует). Но прожили они там недолго и вскоре переехали на Цветной бульвар, 10, а потом в доходный многоквартирный дом на Рождественский бульвар, 3 (эти дома также не сохранились).
Еще несколько лет не было у Верстовского и Репиной своего дома. Одно из их местожительств в то время было в доме отставного писаря у Сухаревой башни, в Панкратьевском (ныне Большой Сухаревский) переулке.
Наконец в 1836 году супруги переезжают в собственный дом в Староконюшенном переулке на Арбате. Сначала дом числился за Надеждой Васильевной Репиной, «служащей при Императорском московском театре». В 1841 году, когда Верстовский и Репина официально стали мужем и женой, дом этот сделался «собственным домом» Верстовского. В арбатском особняке супруги прожили более двадцати лет.
Сюда приходили актеры Большого и Малого театров, с которыми много занимался композитор, педагог, режиссер Верстовский. В этом доме часто устраивались репетиции. Бывали у Верстовского и знаменитые музыканты: Р. Шуман, Ф. Лист, Г. Берлиоз.
Последний из московских адресов Верстовского - уже упомянутый нами дом в Хлебном переулке.
Немного прожил Верстовский после того, как отошел от театральной деятельности. На пять лет пережила его Репина.
Он умер в 1862 году, словно бы переступив предел положенного ему времени и не дождавшись нового, когда прекрасные творения его - романс «Вот мчится тройка почтовая...», «Черная шаль», «Цыганская песня», опера «Аскольдова могила» и другие - обрели новую жизнь. Все, кажется, переменилось с тех пор, но так же мчится «вдоль по дороге столбовой» не существующая уже почтовая тройка с нежным своим колокольчиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Постепенно музыкальная стилистика произведений Верстовского усложняется, вопреки его многочисленным утверждениям, что писать следует просто.
Опера «Сон наяву» (по пьесе В. Даля «Ночь на распутье») была закончена Верстовским еще до переезда в Москву петербургской труппы.
Верстовский энергично взялся за постановку оперы. Замысел его был грандиозен, он собирался ввести в спектакль множество технических эффектов, чтобы чудесами и фантасмагорией увлечь зрителя.
Первое представление оперы произошло 28 ноября 1843 года. Потом спектакли много раз повторялись, шли в 1845-1847 годах, что свидетельствует об успехе «Сна наяву» у московских зрителей. Воспитанным на творениях Верстовского, на его «Аскольдовой могиле», москвичам пришлась по вкусу яркая, сказочная опера, наполненная чудесами славянской мифологии, со множеством хоров, мелодичных арий и дуэтов, поставленная с использованием разнообразных технических трюков. Так, например, на сцене появлялся леший, то достигающий на глазах у зрителя размеров деревьев, то становящийся крохотным, едва заметным.
Однако профессиональная критика встретила «Сон наяву» не слишком восторженно. Ф.А. Кони высказался на страницах «Литературной газеты» отрицательно: «Опера Верстовского «Сон наяву, или Чурова долина» не имела успеха и, несмотря на великолепную постановку, на мечтательную роскошь костюмов и декораций, не привлекает публику, хотя Бантышев мастерски заливается в своих песенках».
«Одни прекрасные декорации и костюмы не составляют для нее прелести, но требуется, чтобы она заключала в себе музыкальный интерес», - писал другой критик, указывая также на «самонадеянность» Бантышева, лихо распевающего и малороссийскую, и плясовую, и цыганскую песни. Видимо, что-то в манере исполнения этого певца уже не устраивало зрителя 40-х годов, воспринималось им как вчерашний день.
Возможно, появись эта опера раньше, до рождения глинкинских творений, она имела бы такой же громкий успех, как и «Аскольдова могила». Но искусство великого Глинки открыло собой новый этап в развитии русской музыки и вызвало к жизни иные оценки и требования.
Энергично, широко раскрывшийся в первой половине жизни, во второй, после «Аскольдовой могилы», Верстовский не создал ничего общественно значительного, вошедшего в великое наследие нашей музыкальной культуры. Очевидно, время его ушло. Поэтому и как руководитель московской сцены Верстовский в это время не всегда занимает прогрессивные позиции.
Верстовскому исполнилось шестьдесят лет, когда он ушел из театра, но он продолжает сочинять музыку. Кантата «Пир Петра Первого» на стихотворение Пушкина была последним созданием композитора. В основу кантаты положена народная песня времен Петра: «На матушке на Неве-реке молодой матрос корабли снастил...»
Трудно было Верстовскому, привыкшему вдохновлять и вдохновляться, познавшему славу, остаться в тишине, без привычного общества, без успеха, без деятельности.
После ухода в отставку он жил в Хлебном переулке на Арбате, в доме, который сохранился до сих пор, правда, в перестроенном виде (д. 28).
Хорошо известен так называемый «дом Верстовского» против Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Но теперь благодаря публикации А.В. Воиновой в журнале «Наука и жизнь» (1976, № 8) выяснено, что утвердившееся за домом название неверно, дом никогда не принадлежал Верстовскому, он мог лишь остановиться в нем у своих тамбовских земляков на незначительное время, приехав в Москву.
Автор заметки сообщает, что в 1824 году Алексей Николаевич купил дом в Доброй слободе, на Разгуляе, где и жил со своими родителями до женитьбы.
Как мы уже писали, супруги, живущие вне церковного брака, поселились в Большом Харитоньевском переулке, 4 (сейчас дома этого не существует). Но прожили они там недолго и вскоре переехали на Цветной бульвар, 10, а потом в доходный многоквартирный дом на Рождественский бульвар, 3 (эти дома также не сохранились).
Еще несколько лет не было у Верстовского и Репиной своего дома. Одно из их местожительств в то время было в доме отставного писаря у Сухаревой башни, в Панкратьевском (ныне Большой Сухаревский) переулке.
Наконец в 1836 году супруги переезжают в собственный дом в Староконюшенном переулке на Арбате. Сначала дом числился за Надеждой Васильевной Репиной, «служащей при Императорском московском театре». В 1841 году, когда Верстовский и Репина официально стали мужем и женой, дом этот сделался «собственным домом» Верстовского. В арбатском особняке супруги прожили более двадцати лет.
Сюда приходили актеры Большого и Малого театров, с которыми много занимался композитор, педагог, режиссер Верстовский. В этом доме часто устраивались репетиции. Бывали у Верстовского и знаменитые музыканты: Р. Шуман, Ф. Лист, Г. Берлиоз.
Последний из московских адресов Верстовского - уже упомянутый нами дом в Хлебном переулке.
Немного прожил Верстовский после того, как отошел от театральной деятельности. На пять лет пережила его Репина.
Он умер в 1862 году, словно бы переступив предел положенного ему времени и не дождавшись нового, когда прекрасные творения его - романс «Вот мчится тройка почтовая...», «Черная шаль», «Цыганская песня», опера «Аскольдова могила» и другие - обрели новую жизнь. Все, кажется, переменилось с тех пор, но так же мчится «вдоль по дороге столбовой» не существующая уже почтовая тройка с нежным своим колокольчиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48