Но при состоянии ума, в котором всякая склонность к на-
силию полностью прекратилась, существует радость, не имеющая ничего обще-
го с удовольствием, получаемым от насилия, с его противоречием, нена-
вистью и страхом.
Можем ли мы добраться до самых корней насилия и стать свободными от
него? Иначе мы будем жить в постоянной борьбе друг с другом. Если вас
устраивает такой образ жизни, а, видимо, большинству людей он нравится,
тогда продолжайте так жить; если вы скажете: <Что же мне делать? Очень
жаль, но насилие никогда не может быть прекращено>, тогда нам с вами не о
чем говорить. Вы себя заблокировали. Но если вы скажете, что считаете
возможным другой образ жизни, то это может послужить основой для нашего
общения.
Так вот, давайте обсудим с вами вместе, с теми из вас, кто способен
к такому общению, возможно ли вообще прекратить все формы насилия в нас
самих и все же продолжать жить в этом чудовищно жестоком мире. Я думаю,
что это возможно. Я не хочу ни малейшего проявления во мне ненависти, по-
дозрительности, опасений или страха. Я хочу жить в полнейшем покое.-Это
не значит, что я хочу умереть. Я хочу жить на этой чудесной земле, такой
обильной, богатой, прекрасной, хочу смотреть на эти деревья, цветы, реки,
луга, на женщин, мальчиков и девочек и, в то же время, жить в полной гар-
монии с самим собой и с миром. Что же мне делать?
Если мы будем знать как смотреть на насилие - не только на внешнее:
на войны, мятежи, на банальный антагонизм, классовые конфликты - но также
внутри нас самих, - тогда, быть может, мы окажемся способными стать выше
насилия.
Это очень сложная проблема. На протяжении многих столетий человек
прибегал к насилию; религии всюду в мире пытались смирить человека, но ни
одна из них в этом не преуспела. Так вот, если мы хотим вникнуть в этот
вопрос, мы должны, по крайней мере, как мне кажется, отнестись к нему
очень серьезно, т.к. он поведет нас в совершенно иную область, но если мы
просто хотим поиграть с проблемой ради интеллектуального развлечения, мы
далеко не уйдем. Вы можете думать, что очень серьезно относитесь к проб-
леме, но что до тех пор, пока так много других людей в мире не смотрят на
нее серьезно и не собираются в отношении нее что-либо предпринимать - ка-
кая польза вам делать что бы то ни было? Но не моя забота, относятся ли
другие люди к этой проблеме серьезно или нет. Я сам отношусь к ней
серьезно, и этого достаточно. <Я не сторож моему брату>, я сам как чело-
век глубоко чувствую эту проблему насилия, и я вижу, что во мне самом нет
склонности к насилию, но я не могу сказать вам или кому-либо другому: не
прибегайте к насилию. Это не имеет смысла до тех пор, пока сами вы ощуща-
ете в нем нужду. Поэтому если вы действительно хотите понять проблему на-
силия, давайте совместно продолжим путь исследования.
Как нам подойти к этой проблеме насилия? Считаете ли вы, что проб-
лему надо разрешать во внешнем мире, или надо исследовать насилие как та-
ковое, как оно существует в нас самих? Если вы в самом деле не имеете
склонности к насилию, то перед вами вопрос: <Как мне жить в мире, полном
насилия, стяжательства, зависти, жестокости? Не погибну ли я?> - вот воп-
рос, который неизбежно возникает. Если вы задаете такой вопрос, то, как
мне представляется, вы в действительности не живете в состоянии внутрен-
него мира. Если же вы пребываете в этом состоянии внутреннего мира, то у
вас вообще нет проблем. Вас могут заключить в тюрьму за отказ служить в
армии, расстрелять потому, что вы отказались воевать, но это не проблема,
если вас расстреляют. Чрезвычайно важно это понять. Мы пытаемся понять
насилие не как идею, но как факт, существующий в природе человека, и этим
человеком являюсь я сам. Чтобы войти в эту проблему, я должен быть в от-
ношении насилия совершенно незащищенным, открытым, я должен оставить себя
незащищенным перед самим собой. Нет необходимости раскрывать себя перед
вами, потому что вас это, быть может, не интересует. Я должен находиться
в таком состоянии ума, когда есть стремление рассмотреть насилие до само-
го конца, ни в какой точке не останавливаться, говоря, что я не хочу идти
дальше.
Для меня должно быть вполне очевидным, что я человек, способный на
насилие. Я проявлял эту склонность в гневе, в моих сексуальных требовани-
ях, в моей ненависти, когда насилие порождало вражду, в ревности и т.д. Я
пережил все это, я осознал все это и я говорю себе: <Я хочу понять эту
проблему в целом, а не один лишь ее фрагмент, вроде войны. Я хочу понять
эту агрессивность в человеке, которая существует также в животных, частью
которой являюсь Я>>.
Насилие - это не только когда убивают кого-то. Сказанное нами рез-
кое слово - тоже насилие. Оно же проявляется, когда мы грубо отстраняем
кого-то, когда мы подчиняемся из страха. Итак, насилие - это не просто
организованная резня во имя Бога, во имя общества или страны, насилие -
это гораздо более тонкая и глубокая вещь, и мы постараемся вникнуть в са-
мые глубины насилия.
Когда вы называете себя индуистом, магометанином, христианином, или
европейцем, или еще кем-либо, вы проявляете насилие. Вам понятно, почему
это насилие? Потому, что вы отделяете себя от других, от остального чело-
вечества. Когда вы отделяете себя верованием, национальностью, традицией
- это порождает насилие. Поэтому человек, стремящийся понять насилие, не
принадлежит ни к какой стране, ни к какой религии, ни к какой политическ-
ой партии или системе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39