А может, появился. Он больше не женат. Давнее пламя разгорелось вновь.
Именно Джок познакомил меня с Бобби. Он попросил оказать услугу Эдди Баррету.
Боже мой! У меня не укладывается в голове. Как бы мне хотелось уснуть, а проснуться в новом теле – или в новой жизни. Что угодно, но только не это. Мой лучший друг – я надеюсь, что заблуждаюсь относительно него. Мы с ним вместе с самого начала. Я раньше думал, что наше соседство по тележке в роддоме сделало нас почти братьями, негенетическими близнецами, которые, войдя в этот мир, вдохнули один и тот же воздух и увидели один и тот же яркий свет.
Я не знаю, что думать. Он мне солгал. Он сейчас у меня дома и использует ситуацию в своих интересах. Я видел, как он смотрит на Джулиану: с чувствами куда более сильными, чем те, с которыми смотрят просто на предмет зависти.
Джок – это постоянное соревнование. Дуэль. И больше всего он ненавидит, когда противник не оказывает сопротивления, потому что это обесценивает победу.
Кэтрин должна была стать для него легкой добычей. Джок всегда умел выбрать ранимых, хотя они и не возбуждали его так, как самоуверенные и крутые девушки. Его интрижки привели к двум разводам. Он ничего не мог с собой поделать.
Почему Кэтрин поддерживала отношения с тем, кто разбил ее сердце? И зачем указала имя Джока в автобиографии?
Кто-то должен был сказать ей, что мне нужна секретарша. Вряд ли она случайно ответила на объявление и только потом обнаружила, что устраивается на работу именно ко мне. Возможно, Джок снова начал встречаться с ней. На этот раз ему не нужно было бы держать их роман в тайне. Если только он не переживал из-за тех неприятностей, которые Кэрин причинила мне.
Чего мне недостает?
Она ушла из отеля «Гранд Юнион» одна. Джок не появился или же условился встретиться с ней позже. Нет! Это чушь! Джок не способен никого мучить, заставляя вонзать нож в собственную плоть. Он, может, и негодяй, но не садист.
Я хожу по кругу. В чем я уверен? Он знал Кэтрин. Он знал о ее жестокости по отношению к самой себе. И он солгал, что не знает ее.
Приступ страха накатывает на меня, как легкая горячка. Тетя Грейси сказала бы, что кто-то прошел по моей могиле.
Юстон-стейшн в холодный ясный вечер. Очередь на такси тянется через тротуар и вверх по ступенькам. По пути в Хэмпстед, глядя, как на счетчик взбираются красные цифры, я составляю план.
Привратник в доме Джока уже ушел домой, но дежурный узнает меня и впускает в фойе.
– Что случилось с вашим ухом?
– Укус насекомого. Воспаление.
Лестница внутри отделана махагони, и перила ярко блестят, отражая свет люстр. Квартира Джока во тьме. Я открываю дверь и замечаю красный огонек сигнализации. Она не включена. Джоку никак не удается выучить код.
Я не зажигаю свет и иду по квартире до кухни. Черно-белая мраморная плитка делает пол похожим на гигантскую шахматную доску. Лампочка над плитой освещает пол и нижние ящики. Не знаю почему, но я боюсь включать верхний свет. Подозреваю, что это больше похоже на взлом, чем на визит.
Сперва я проверяю ящик под телефоном, разыскивая какие-нибудь свидетельства того, что Джок знал Кэтрин: записную книжку, письмо, счет за телефон. Я перехожу к шкафу в главной спальне, где хранятся костюмы, рубашки и галстуки Джока, разложенные по цвету. Десяток рубашек, еще не распакованных, лежат на отдельных полках.
В глубине шкафа я обнаруживаю коробку, набитую папками, счетами и квитанциями. Последний счет за телефон в прозрачной пластиковой обложке. Отчет об оказанных услугах включает список международных звонков, а также звонков на мобильные номера.
Просматривая первый список, я ищу номера, начинающиеся на 0151 – код Ливерпуля. У меня нет телефона Кэтрин.
Нет, есть! Он в ее автобиографии!
Я достаю из куртки все еще сырые страницы и аккуратно раскладываю их на ковре. Сравниваю номера с телефонным счетом, пробегая звонки от 13 ноября. Мой взгляд приковывают два звонка на мобильный Кэтрин. Второй был сделан в 5.24 утра и длился более трех минут: слишком долго, если человек ошибся номером, и достаточно, чтобы назначить свидание.
Что-то не так. У Руиза есть записи звонков с мобильного Кэтрин. Он должен знать об этих разговорах.
Карточка Руиза у меня в кармане, но она почти превратилась в тряпку после моего заплыва по каналу. Сперва включается автоответчик, но до того, как я вешаю трубку, раздается грубый голос, проклинающий современные технологии и велящий мне подождать. Слышно, как он пытается отключить автоответчик.
– Инспектор Руиз… Ах, профессор вернулся. – Он видит номер Джока на дисплее. – И как дела в Ливерпуле?
– Откуда вы узнали?
– Одна птичка напела, что вы обратились за медицинской помощью. О предполагаемых нападениях положено сообщать. Как ухо?
– Слегка отморожено.
Я слышу, как он ест. Уплетает карри из микроволновки или какое-нибудь блюдо из местной забегаловки.
– Нам с вами пора еще разок поболтать. Я даже пошлю за вами машину.
– Я воспользуюсь вашим приглашением как-нибудь в другой раз.
– Наверное, мы просто друг друга не понимаем. Сегодня в десять утра был выдан ордер на ваш арест.
Я смотрю через коридор на входную дверь и прикидываю, сколько времени потребуется, чтобы снести ее с петель.
– Почему?
– Помните, я сказал вам, что найду еще что-нибудь? Кэтрин Макбрайд писала вам письма. Она хранила копии. Мы нашли их в ее компьютере.
– Это невозможно. Я не получал никаких писем.
– Что ж, тогда вы, без сомнения, придете и объясните нам ситуацию.
– Это какая-то ошибка. Бред. – На секунду я чувствую искушение рассказать ему все: об Элизе, и Джоке, и автобиографии Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111