Но неизбывна тоска по родине. Я и не знал, что она так мучительна.
Иногда мне кажется, что я должен был отклонить предложение Дургала. В
Талтезе мы спокойно дожили бы до конца своих дней. А здесь у нас работа
и еще раз работа.
Но в этом мире у нас появились Юлий и Атилия. Дургал каким-то обра-
зом победил нашу скрытую болезнь.
Разве не должен я быть ему вечно благодарен? Я благодарен-и молчу.
Мы как изгнанники на чужом берегу. Судно, на котором мы прибыли,
разбилось. Никто не знает обратной дороги. Некоторые даже не подозрева-
ют, что она есть. Если бы Дургал погасил мои воспоминания, сейчас мне
было бы легче. Он должен был учесть это. Но я знаю все. Да, себе я могу
сознаться, что солнце за горизонтом-это чужое солнце, а одна из бесчис-
ленных звезд там, наверху, - родина. Но однажды преодоленный путь никог-
да уже не сделать непреодолимым. И я верю, что наши внуки и правнуки,
правнуки наших правнуков вернутся однажды в наш великий, прекрасный,
вечный Рим. Ибо Рим вечен, и безразлично, какое солнце светит над ним.
И все же... Мы живем иначе. Мы не можем делать то, что делали наши
отцы. Мы не можем предпринять военную экспедицию-нам некого завоевывать.
Мы стали другими. И наверно, об этом говорил Дургал: разные пути ведут к
общей цели. Если бы я знал, что он понимает под целью!
Знаю: наши потомки будут, как истинные римляне, готовиться в дорогу
домой основательно, предусмотрительно, твердо; но кто укажет им эту до-
рогу, если я промолчу? Никто. Это продлится сотню поколений, сказал Дур-
гал; но я лучше знаю римское упорство: мы приедем домой или прилетим,
как он выражается, гораздо раньше.
Вернется ли он сюда? Во всяком случае, вернутся его братья. Они зна-
ют дорогу. А может быть, сыны Римаздесь или на родине-найдут ее раньше
их? Этого я никогда не узнаю, но как бы хотелось узнать!
Есть еще одна причина, заставляющая меня писать. Конечно же, он бу-
дет искать эти записки-он в первую очередь! Он должен узнать, каков мой
приговор. Возможно, он назовет меня неблагодарным глупцом, но мне его
хваленая мораль представляется уязвимой. Мы не бараны, которых можно пе-
ревозить куда угодно и как угодно. С другими, как и со мной, он должен
был бы действовать убеждением, а не принуждением, я не верю, что не наш-
лись бы колонисты-добровольцы. И об этом надо написать, об этом прежде
всего.
Переливающаяся всеми цветами радуги птица кварра затянула свою пес-
ню. Все ярче становилась светлая полоска вдоль пологих холмов на восто-
ке. Облака зависли на небе, бледнее сделалось сияние звезд. А где же
серп луны? Проглочен одним из облаков.
Все сильнее запах цисталлы. Он вытесняет мои грезы об Испании. Для
нашего поколения и для следующих самое лучшее жить не думами о прошлом,
а зорче смотреть в будущее. Мы сами все должны делать по-новому. Тогда в
нашу судьбу не вмешается Дургал. Поэтому я никому ничего не буду расска-
зывать, только опишу все, как было. Сегодня же вечером и начну. Пусть
лишь правнуки наши узнают, что же в самом деле произошло. А для нас важ-
но другое. И если наши праправнуки по-настоящему возьмутся за поиски на-
шей родины, они ее найдут. Обойдутся, если будет надо, и без Дургала. -
Тебе не спится?
Я не слышал, как подошла Кассия. Она смотрела на меня озабоченно.
Мне показалось-в ее локонах появилась седина. Да, стареем. Время переда-
вать эстафету жизни молодым.
- Хочу посмотреть на восход солнца, - солгал я. - Как дети?
- Спят. Ну что же, давай смотреть на восход солнца. - По тому, как
она улыбнулась, я понял, что она видит меня насквозь. Наверно, она давно
знает всю правду. Я никогда не спрашивал ее об этом. Так лучше.
Над горами поднялся огненный шар солнца, залил горизонт морем пылаю-
щего света. Новый день занимался на нашей новой родине.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11