Штурман уселся на корме, внимательно оглядел паруса и команду, размещенную Андреем на банках. Управлять кливером боцман посадил Карпу и Леньку. На грото-шкотах сидели Никита и Тодик. Штурман увидел торжественные, серьезные лица, руки, напряженно сжимающие шкоты, и улыбнулся.
- Ну, готовы? - спросил он Андрея, который стоял на носу с багром в руках.
- Готов!
Штурман запрокинул голову и крикнул:
- Будь здоров, Максим! Отдай нам, дружище, носовой!
С палубы упал швартовный конец, и над бортом показалось лицо моряка. Он прощально взмахнул рукой и поднес ладонь к козырьку фуражки.
- Шесть футов вам под килем и попутного ветра! - донеслось сверху.
- Кливер на левый, грот на правый! - скомандовал штурман.
Андрей сильно оттолкнул нос катера от борта "Чесмы". Большой парус перестал хлопать и наполнился ветром.
- Кливер на правый! - прозвучала команда, и, повинуясь перетянутым шкотам, носовой треугольный парус перекинулся на правый борт и упруго надулся. Катер, набирая скорость, косо двинулся навстречу ветру.
- Поехали! - взглянув на Никиту, радостно и удивленно пропищал Тодик.
- Держи шкот крепче! - прикрикнул Андрей, пробираясь с носа на корму. - И не "поехали", а пошли, если по-морскому.
Тодик хихикнул.
- По воде не ходят.
Андрей присел на банку между Тодиком и Никитой.
- Мореходы и мореплаватели по морям ходят и плавают. Это только пассажиры на кораблях "ездят". Зачем ты шкот в руках держишь? Его вот как закрепить нужно. - Он показал, как привязать шкот, чтобы быстро и легко можно было его отдать. Тодик посмотрел узел.
- Так это же рифовый. Я умею.
- Шкотовый, - сказал Андрей и перешел на корму, где, положив руку на румпель, сидел Глеб Степанович. Штурман следил за парусами и незаметным движением чуть поворачивал руль. Ветер пошевеливал его волосы.
- К повороту приготовиться! - командует штурман.
Никита раздергивает узел и хватается за шкот.
- Отдать шкоты!
Тодик замешкался с узлом. Катер проскользнул чуть дальше намеченного для поворота места, и под килем зашуршал песок. Паруса негромко захлопали, норовя хлестнуть по лицу. Катер остановился.
- Сели! - крикнул Андрей и бросился на нос.
- Спокойно! - раздался негромкий голос штурмана, и уже более громко прозвучала не предусмотренная морской терминологией команда:
- Штаны долой!
Андрей первым выпрыгнул за борт.
- Живей, живей! - торопил он остальных.
Никита выпрыгнул за Андреем, вода оказалась ему по пояс.
- Мама родная! - завопил Карпа, вываливаясь за борт. - Ой! Ой! Сейчас кондрашка хватит!
Ленька стал на дно, потом окунулся по шею.
- Чтобы не так холодно казалось, - пояснил он.
- Раз, два, взяли! - командовал Андрей.
Дружный толчок стронул нос катера с мели. Забирались в него на ходу. Тодик все еще возился со шнурками ботинок.
- Теперь понятно, что значит идти галсами против ветра, - сказал Карпа, одной рукой удерживая шкот, а другой стараясь натянуть штаны.
- И моряцкое пожелание "шесть футов под килем" тоже, - сказал Ленька.
Катер с парусами, переброшенными на левый борт, снова бесшумно заскользил под острым углом к ветру.
Глава 9
ЗЕЛЕНАЯ КОШКА
- Разобрать весла!
Тяжелые весла послушно легли в окованные медью вырезы бортов. Двенадцать пар мальчишеских рук застыли на рукоятках, отполированных матросскими ладонями.
- Весла на воду!
Дружный взмах шести пар длинных весел - и катер медленно отвалил от пристани. Дружина отправилась в поход.
"Бобры" и "ласточки" разместились между банками на свернутых палатках, среди них Павлик. Глеб Степанович за рулем. "Чайки" на веслах. Головы гребцов, по-пиратски повязанные косынками, алеют среди коричневых ковбойских шляп.
Патруль Андрея стал постоянной командой катера. Трое друзей почти совсем забыли, для чего они пошли к бойскаутам, и целыми днями занимались морским делом. Они уже освоили настоящую морскую греблю: широкий занос лопастей вперед, сильный гребок с рывком на конце, выворачивание лопастей параллельно воде и снова занос и рывок. Со стороны смотреть - красота! Недаром пассажиры речного пароходика - "макарки", бегущего вниз по реке, сгрудились на один борт и, рискуя перевернуть маленькое суденышко, глядят на белоснежный катер, пересекающий реку.
Никита всерьез увлекся катером и патрульными делами. Прошлая жизнь вспоминалась ему все реже и реже. Только иногда мелькали в памяти знакомые лица Сеньки Шпрота, Лехи Рваного, маленькой Соньки. Иногда он пытался представить их здесь, среди ребят, сидящих на палатках, но не получалось. А из Лехи Рваного лихой бы матрос вышел.
- Почему решили на Зеленую Кошку идти, а не куда-нибудь поинтересней? - спросил Ленька у Андрея, сидящего загребным на кормовой банке.
- Павлик приказал, - занося весло, ответил патрульный. - Хорошо, что близко. Ветра нет, а на веслах наломаешься.
Кошка оказалась необитаемым островом, поросшим густым ивняком. К берегу подойти не смогли. Кошку окружали песчаные отмели, и катер застрял метрах в ста от берега.
- Выгружайся вброд! - приказал штурман.
Ребята привыкли, что в походах командует Глеб Степанович, а не начальник дружины - Павлик.
- Павлик - идейный руководитель и вдохновитель, - сказал как-то Ленька, - а штурман - практик.
Бойскауты снимали ботинки и прыгали в воду. Гёрлушки повизгивали, но безропотно лезли за борт, где вода была ниже колен. Только у "чаек" произошла заминка. Долговязый Тодик, сокрушенно вздыхая, сообщил Андрею, что ботинки снять не может. У него насморк, и он дал слово маме, что босиком ходить не будет. Иначе его не отпускали в поход.
- Дал слово - нужно держать, - сказал Глеб Степанович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55