- Небось мамочка не отпустила. Ах, Тодик, не промочи ножки!
И вот сейчас, увидев его испуганный, жалкий взгляд, Никита передал свою ношу Петьке и бросился за угол.
- Тодька, - закричал Никита. - Подожди, дело есть!
Тодик остановился. Верзила дернул его за руку, подтолкнул в спину, и они скрылись в дыре забора.
Когда Никита подбежал и заглянул между досок, за забором уже никого не было.
- Ну что, догнал? - спросил Ленька, когда Никита вернулся.
- Нет, удрал.
- Ладно. Нечего нам из-за него переживать, - успокаивал Никиту Ленька. - Он вообще чуждый элемент. У него отец инженер, а мать буржуйских деточек музыке обучает. Не наша прослойка.
- Сам ты прослойка! - сказал Никита. - Мне кажется, он чего-то боится. Кто этот длинный, что с ним был?
- Его Оглоблей кличут. Он раньше бойскаутом был, а потом куда-то смылся. Тоже не наш.
- Слушай, - сказал Никита, - по-твоему рассуждать, так я ведь тоже чуждый. У меня отец в редакции работает, а мать гимназию окончила. Тоже уроки давала.
Ленька задумался.
- Во-первых, твой отец красным командиром был, а сейчас он партийный.
- А во-вторых? - спросил Никита.
- Во-вторых, и ты был чуждый. А теперь перевоспитался вроде. Ты был несознательный люмпен-пролетарий, а теперь стал сознательным борцом за дело рабочего класса.
Он подумал и добавил честно:
- Ну, может, еще и не совсем сознательным. Но ничего, мы тебя и дальше перевоспитывать будем.
- Это кто же меня перевоспитывает? - обиделся Никита. - Ты, что ли? Но тут он вспомнил историю с ящиками и замолчал.
Когда пришли в клуб и сложили на пол снаряжение, Никита сказал:
- Может, Тодьку как раз и надо перевоспитывать, а?
- Не знаю, - сказал Ленька. - Может, и надо, да как?
Смотреть походное снаряжение сбежался весь отряд. Галдеж поднялся как на базаре. Всем хотелось потрогать шанцевые лопатки и топоры.
- Отставить! - сказал Володя. - Нужно научиться быстро и по всем правилам разбивать палатки. Сроку дается неделя. Через неделю проверим, чье звено быстрее. Идет?
- Идет!
Каждое звено получило по палатке. Их начали разворачивать и тут же, во дворе, осматривали стойки и оттяжки.
- Эй, Никита, - позвал Карпа, выбегая из клуба. - Секретный разговор.
Никита подошел к нему.
- Я сейчас из окна трех "бобров" видел, - зашептал Карпа. Прохаживаются мимо клуба. Один на забор полез посмотреть. Шпионят...
- Ну и пусть, - сказал Никита. - Нечего нам скрывать. Может, они в пионеры хотят, да не решаются.
- Ну нет! Хотели бы - через забор бы не подсматривали.
- А может, боятся?
- Чего? Проверим. - Карпа заглянул в щелку забора и убежал.
Через несколько минут во двор ввели пленника. Им оказался Леська Бакин. Он с любопытством оглядывался по сторонам.
- Остальные сбежали, - сказал Карпа.
- Шпионишь, Поросенок? - строго спросил Никита.
- Не, - ответил Леська. - Костя посмотреть послал.
- Смотри! - сказал Карпа.
Поросенок повертел головой и уставился на подошедших малышей Галинку и Сережку.
- У вас и "волчат" принимают? А Костя говорил, что маленьких не берут.
- Вступить хочешь?
Леська замотал головой.
- Мне нельзя. Мне тогда знаешь что от Кости будет! - Он нагнул голову и тяпнул себе ладонью по шее.
- Боишься Кости?
Поросенок доверчиво улыбнулся Никите:
- Боюсь, - сказал он простодушно.
- Слыхали? - спросил Карпа, когда Поросенок ушел. - Костя старается. Ему еще мало.
Никите и самому очень хотелось встретиться с Костей, чтобы поквитаться с ним за все. Но времени не хватало.
К концу дня во дворе поставили одну палатку. Никита осмотрел работу своего звена, отпустил ребят и вышел на улицу.
На углу Поморской его окликнули. Он оглянулся и увидел Эрну.
- Ну, как живешь? - спросила она, не глядя на него. - Говорят, ты теперь патрульный.
- Звеньевой, - сказал Никита. - Звеньевой, а не патрульный. Живу хорошо. Весело. В лагерь собираемся. Слушай, Эрна, идем к нам. У нас уже есть звено девочек имени Розы Люксембург. Идем!
Эрна только покачала головой.
- А наши "ласточки" больше не собираются. Распался патруль. И Глеб Степанович не показывается. Павлик с ребятами, говорят, на квартире собираются.
- Ну, так идем. Тебе понравится, Эрна. - Никита тронул ее за руку.
Эрна снова покачала головой.
- Нет, - сказала она. - Это невозможно. Проводи меня, пожалуйста.
Они медленно пошли по проспекту, и Никите захотелось, чтобы проспект был подлиннее.
- Знаешь что? - сказал Никита. - Пойдем со мной в клуб "Молодая гвардия". Мы с комсомольцами там живое кино показываем. Идем!
- Мама не пустит, - сказала она немного погодя.
- А ты потихоньку. Ничего с твоей мамой не случится. Ведь ты пойдешь, а не мама. Я к тебе пришел, когда ты позвала.
Эрна усмехнулась.
- Ну и что из этого вышло?
- А ты попробуй, - сказал Никита.
Эрна подумала немного и тряхнула головой.
- Хорошо. Приду. Жди меня на углу Соборной. - Она толкнула калитку и ушла не оглядываясь.
Никита заторопился и припустился бегом. Ему нужно было успеть в яхт-клуб, где среди клубных лодок и яхт пришвартован был пионерский катер "Будь готов!". Там сегодня его команда под руководством Маняши Уткиной заканчивала ремонт такелажа.
Никита выскочил на набережную и побежал вдоль реки. На вышке яхт-клуба полоскались сигналы хорошей погоды. Команду свою он увидел издалека. На дощатом причале был раскинут треугольный кливер, Маняша и Фрол заканчивали крепление фала к острому углу парусины. На ровной ее поверхности выделялась аккуратная свежая заплата.
Маняша подняла голову, увидела Никиту и сказала обиженно:
- Опаздываешь, капитан. Обещал с нами вместе, а мы тебя два часа ждем...
- Да мы уже заканчиваем, - сказал Фрол.
Никита смутился, не мог же он объяснить им, что задержался из-за встречи с Эрной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55