- Они теперь там под видом радетелей профсоюз независимый учре-
дили. Их травят дустом в одном месте, так они быстро в другое перебе-
гают. Запрети профсоюз - они организуют общество с ограниченной от-
ветственностью. Лишь бы руководить и не работать.
Соловьев сурово взглянул на него, сказал:
- Руководители - это главные работники. Как хорошо работал наш НИИ
в советское время! Зарплату выдавали вовремя, у каждого был библиотеч-
ный день. Я разработал схему функционирования всего народного хозяйс-
тва. И тут эти демократы пожаловали. НИИ сдох за год. Хорошо, что Аб-
дуллаев поверил в меня.
Абдуллаев молча кивнул в знак одобрения.
- Но где нам набраться абдуллаевых? - вопросил Соловьев.
- А почему вы не могли вместо Абдуллаева организовать инвестицион-
ный фонд? - спросил Миша и тут же продолжил с некоторой злостью в го-
лосе: - Да потому что вы бездарны. Я отработал у вас в НИИ год и по-
нял, что это - всемирно-историческая липа. Вы, - ткнул пальцем Миша в
Соловьева, - появлялись на работе раз в неделю, давали указания по вы-
черчиванию ваших схем и удалялись. А все сотрудники смеялись над этими
вшивыми схемами, потому что это была липа, и весь институт был липо-
вым, и вы липовый доктор экономических наук, потому что Советы и эко-
номика - две вещи несовместные. А вы ездили по своим церквам и дерев-
ням, снимали на слайды иконы и кресты, будучи безбожником. Вы из шкур-
ных интересов вступили в партию, затем стали секретарем парткома. И
все ради могучего оклада. Да вы зарабатывали столько, что всем прочим
сотрудникам было завидно. И все это - липа. Теперь же вы опять на ко-
не! Я не понимаю, за что вас держит Абдуллаев.
Абдуллаев улыбнулся и по-отечески добро сказал:
- За то, что он русский.
- Я тоже русский! - вскричал Миша.
- Ты - молодой русский. А он солидный русский. Вы, русские, хоро-
шие, как дети маленькие, мы вам всем работу найдем. Конечно, вы ничего
не понимаете в экономике, даже самые ведущие ваши экономисты не пони-
мают ничего, но это не беда. Мы пришли и вас тихо-тихо покорим. Раньше
мы на вас с огнем и мечом ходили. И напрасно. Вас нужно брать по-дру-
гому. Не обижайтесь, но русская нация исчерпала себя. Смертность опе-
режает рождаемость, вы находитесь у последней черты. Мне всего лишь
двадцать пять лет, но у меня уже трое детей. А у брата в Агдаме - три-
надцать. Вы не обижайтесь, я очень добрый, я люблю, чтобы на меня
русские работали, вы хорошие исполнители, но идей у вас нет. Вы всту-
пили в полосу интеллектуальной деградации. Поэтому не любите нас, об-
зываете нас чурками, черными, чеченцами, азерами. А это - от бессилия.
Мы скупаем ваши города и села, мы двигаем производство, мы гоним нефть
на Запад, мы устанавливаем курс валют на бирже, мы ездим на лучших ав-
томобилях. А вы все ругаетесь. Да мы ваши благодетели. Я люблю все на-
ции, я люблю русских, обожаю евреев, люблю таджиков, негров, украин-
цев. Я всех люблю, потому что ислам любвеобильнее православия. Ислам
укроет вас своим божественным крылом, спасет вас и сохранит. Я люблю
живопись, люблю театр. Маша, вы прекрасны. Миша, вы очаровательны. Я
всех вас люблю.
- Хоть правда глаза колет, но Абдуллаев прав, - сказал Соловьев.
Почти что всех присутствующих кольнула речь Абдуллаева, но никто не
осмелился высказаться против.
Алексей вышел к рампе с балалайкой, запел:
В огне труда и в пламени сражений Сердца героев Сталин закалил. Как
светлый луч, его могучий гений Нам в коммунизм дорогу осветил...
- Да... Россия не может жить умом, - вздохнул Александр Сергеевич.
- Мы живем только мышцами. Поэтому генералы просят увеличить бюджет.
Коли нет мозгов, то нужны танки. Вы посмотрите на наш генералитет! Ту-
пые, колхозные физиономии! Что от них можно ждать? Ровным счетом ниче-
го, кроме требований: дайте, дайте, дайте...
- А мы им больше давать не будем, - сказал Абдуллаев. - Мы их пос-
тепенно научим подчиняться и работать.
- Я всегда старался изображать генералов умными, - сказал Александр
Сергеевич и состроил умудренную опытом физиономию полководца.
- Вы прекрасный, изумительный актер! - похвалил Абдуллаев.
- По системе Станиславского работал, - сказал Александр Сергеевич.
Алексей вновь ударил по струнам балалайки, пропел:
Мы строим счастье волей непреклонной, Дорога нам указана вождем.
Подняв высоко красные знамена, Мы в коммунизм за Сталиным идем...
Ильинская подошла к Алексею, положила руку ему на плечо и не своим
голосом воскликнула:
- "Люди, львы, орлы и куропатки... Тела живых существ исчезли в
прахе, и вечная материя обратила их в камни..."
Наступило молчание. Свет погас. Взвизгнула скрипка и тут же смолк-
ла. Резкий луч прожектора выхватил лицо Абдуллаева, профиль отразился
на белом экране, где недавно Соловьев показывал слайды, профиль в бе-
лом диске, похожем на полную луну.
Миша, сложив руки на груди, подошел к Абдуллаеву и сказал:
- Вы критикуете Россию с истинно российских позиций. Вся наша ин-
теллигенция только тем и занимается что самобичеванием. Вы, однако, не
учитываете одну поразительно загадочную вещь: иностранец, приезжающий
в Россию с целью покорить ее изнутри или научить ее чему-то, сам прев-
ращается против собственной воли в русского. Это доказано веками. За
примерами далеко ходить не приходится, стоит вспомнить Лермунтов, Ган-
нибалов... Россия - это космическое болото, зашедшему в него - возвра-
та нет, он заболачивается, то есть, как я уже сказал, становится русс-
ким. У нас и Пастернак - русский, и Мандельштам - русский, и Ландау -
русский, и Хачатурян - русский!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13