Верёвочку он продел сквозь ручку двери и оба конца её втиснул в сургуч, припечатав какой-то печатью, — как посылки на почте.
Папа ему помогал. Все стояли в глубоком молчании. Я посмотрел на Благодарю за внимание: он стоял в углу, возле двери. Какая же он Мэри Пикфорд?
Мне стало смешно! Он был в своём рыжем пальто, рыжей шляпе и галошах «прощай молодость». Он курил и смотрел в пол. Руки у него тряслись. В одной руке он держал узелок.
— Всё! — сказал милиционер. — Извините за беспокойство!
— Ну что вы! — сказал папа.
— Надо бы проветрить комнату, — сказала бабушка.
— Ничего, рассосётся! — улыбнулся милиционер. — Пошли!
— Оревуар! — проскрипел Благодарю за внимание (он же Мэри Пикфорд), приподнял над головой шляпу и пошёл по «проспекту» впереди милиционера.
Хлопнула входная дверь, и слышно было, как спускались по лестнице.
Папа прошёл на кухню и прямо упал. На стул.
— У нас в Торжке… — начала было певичка.
— Что, в сущности, произошло? — перебил бухгалтер.
Все посмотрели на папу.
— Продавал какой-то крем для лица, — сказал папа. — Варил и продавал. Бальзам «Мэри Пикфорд». Из-под полы в аптеках. Какую-то дрянь. И изуродовал этих женщин…
— Уж эта мне Мэри Пикфорд! — сказал монтёр. — Все женщины хотят быть похожими на неё!
— Что вы говорите! Я вовсе не хочу быть на неё похожей! — сказала мама.
— Вы и так красивы! — сказал монтёр.
— Благодарю за комплимент! — сказала мама.
— А кто такая Мэри Пикфорд? — спросил я.
— Американская кинозвезда! — сказал бухгалтёр. — Я видел её. Вот это женщина!
— Я всегда говорила, что нельзя покупать у частников! — сказала бабушка. — Надо покупать у государства!
— Жаль человека! — вздохнула мама. — Что теперь с ним будет?
— Кого жаль? — закричал дядя. — Я таких расстреливал в семнадцатом! Капиталист! Саботажник! Вурдалак проклятый! Мы с такими не цацкались!
— Триста тысяч, — сказал папа. — Триста тысяч нашли в чулке…
— Подумать только! — сказала певичка. — А у нас в Торжке… (Она была из Торжка.)
— Я давно говорил, что это тёмная личность! — перебил дядя. — Двадцать лет варил свою дрянь! Неизвестно, чем он ещё занимался!
— Но что с ним теперь будет?
— Ничего не будет! Будет работать! Мы с такими не цацкались…
— А что такое «толковал апокалипсис»? — спросил я. — А нотабене?
— Хватит! — сказал дядя. — Хурал закрыт!
— Подробности не имеют значения! — сказал папа.
Все засмеялись.
— А у нас в Торжке… — начала было певичка.
Но её уже никто не слушал.
Канунщик
Я должен сказать важную вещь: я перешёл в пятый класс! А Витька не перешёл. Такие-то дела. Витька получил «оч. плохо» по математике. А я получил «хор.». Это потому, что мы с дядей хорошо позанимались.
Всё это было очень знаменательно. Витька вообще стал тише воды, ниже травы. После того случая с конфеткой. Об этом случае узнала вся школа. Меня с тех пор стали все уважать. Уже никто не кричал мне «Дядечкин хвостик» и «Кровь из носа». Всё это кончилось.
В то лето вообще случилось много знаменательного. Уж такое это было знаменательное лето. Но я не буду забегать вперёд. Расскажу всё по порядку.
После экзаменов я получил очень много подарков. От мамы, от папы, от бабушки… Даже от соседей по квартире. Бывшая певичка, например, подарила мне билет в Большой театр. Вернее, два билета: на второй билет я мог взять кого хочу. Я хотел взять дядю, но мама сказала, что это неудобно, что надо взять певичку. Надо, чтобы я её пригласил. И я её пригласил. Хотя мне этого и не очень хотелось. Накануне вечером, перед тем как идти в театр, я пошёл её приглашать. Я хотел её пригласить в тот же день утром; я это всё время откладывал, но мама сказала, что надо пригласить накануне. Вы знаете, что значит накануне? Это значит за день раньше, заблаговременно. Потому что канун — это день или вечер перед днём, о котором идёт речь. Канун — это день или вечер перед каким-нибудь особым событием, перед праздником, например. Всё это объяснил мне дядя. Кануном ещё называют еду, угощение, сваренное к празднику или к поминкам, если кто-нибудь помирает. Сейчас уже так не говорят, а раньше так говорили. И бабушка это подтвердила. Бабушка сказала, что раньше в канун варили особое пиво, подслащенное мёдом, и пекли блины, и эти угощения назывались канунниками. А тех, кто ел эти угощения, кто справлял канун, называли канунщиками. Раньше было очень много канунщиков. Да и сейчас ещё много канунщиков — тех, которые очень любят праздновать, которые начинают праздновать заранее — в канун. А некоторые, которым особенно не терпится, начинают ещё раньше — в канун кануна! То есть за два дня до праздника. Вот какие это нетерпеливые люди. А некоторые начинают ещё раньше — это уж просто бездельники! Им лишь бы праздновать да не работать. Они всё канунятся, да канунятся, да до того доканунятся, что к празднику остаются совсем без денег… А то и вовсе заболеют. Вот какие это легкомысленные люди! Если не сказать хуже.
Всё это объяснила мне бабушка, а потом сказала:
— Ну, иди кануниться! Иди, кавалер, приглашай свою даму!
А я сказал, что не пойду, потому что я, во-первых, не канунщик, во-вторых, не кавалер, а в-третьих — какая она мне дама? Никакая она мне не дама, а просто старушка. Я даже разозлился. Но бабушка передо мной извинилась; она сказала, что пошутила. И мама сказала, что бабушка пошутила, что непременно надо идти, и именно накануне, потому что так делают все вежливые люди. Никогда нельзя никого приглашать в последний момент: может быть, человеку некогда. Может быть, он уже собрался куда-нибудь идти, в кино например, и уже билет купил, а ты его ещё куда-то зовёшь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39