пейзаж-то искусственный! Настоящего пейзажа, как у нас на Кавказе или на Урале, не купишь! Или, например, любовь – разве можно настоящую любовь за деньги купить? Нет! Мама сказала, что некоторые люди даже свою любовь продают. Но это тоже не настоящая любовь, а искусственная, потому что настоящую любовь ни за какие деньги не купишь. Например, мою любовь к маме, или к отцу, или к Гизи – разве можно такую любовь купить? Нет, конечно! Настоящая любовь не продается. Так же, как настоящий пейзаж. Его в кармане не унесешь. Вот то-то и оно...Сначала мне этот пейзаж за окном нравился; я все смотрел на него и утром и вечером, сквозь снег и сквозь дождь и в тихую погоду. Но потом он мне надоел. Нельзя же все время смотреть на одно и то же, даже если это красивая картина! В этом есть что-то ненормальное! Все это я сказал маме. Я сказал, что за эту квартиру надо бы вообще ничего не платить из-за этого идиотского пейзажа или платить совсем немного. «Надо куда-то пожаловаться, – сказал я, – чтобы замазали этот пейзаж. В домоуправление, что ли...» Но мама сказала, что тут мы не вольны. Мы не дома, не в Москве, сказала мама, и пожаловаться тут некуда. Потому что никакого домоуправления нет, есть хозяйка, этот дом принадлежит ей, и соседний тоже, и она может с ними делать что хочет. Хоть кладбище нарисовать на стене, и никто ей этого не запретит. Я очень удивился и сказал, что тогда надо съехать с этой квартиры и снять другую. Но мама сказала, что и это не так просто. Квартиру в Берлине снять очень непросто, особенно с ребенком и особенно иностранцу, тем более советскому подданному, – не каждый сдаст. А если сдаст, то очень дорого. А эта квартира сравнительно недорога, как раз из-за этой стены за окном, из-за этого злополучного пейзажа. Поэтому мы ее и сняли. Ведь мы не миллионеры. Так что надо примириться с этим пейзажем. А если он очень надоел, то просто на него не смотреть. И я перестал на него смотреть. «333-05» С этими игрушками получилась пренеприятная история. Кто больше всех виноват, сказать трудно. Считалось, что я. Но всю вину я на себя взять не могу. Это было бы несправедливо. Я считаю, что реклама тоже виновата. Она-то как раз виновата больше всего, а я только немножко... Но судите сами!Когда мы с мамой возвращались по вечерам домой по Унтер-ден-Линден, мы все время любовались рекламами. Я же вам говорил! Одна реклама, высоко на крыше, нравилась мне больше всего. Ее можно было разглядывать без конца! Такая она была веселая и богатая. На ней бегал по рельсам игрушечный поезд: зеленый паровоз и разноцветные вагончики – такие же как у меня дома. Но там было не только это! Там были еще станционные постройки! И семафоры! И зеленая, поросшая лесом гора с туннелем! И мосты через речку, и стрелочные будки со стрелками, и тупики, в которых стояли запасные составы! Когда поезд подходил к станции, семафор поднимал руку. Когда он руку опускал, поезд останавливался. Начальник вокзала на перроне тоже поднимал руку с жезлом перед отправкой. И даже продавец газет стоял на перроне со своей тележкой. Пассажиры покупали у него малюсенькие газеты, а потом садились в вагоны. Поезд трогался, скрывался в туннеле, потом выскакивал из него, останавливался на станции и мчался дальше... Просто удивительно! Все было сделано из лампочек, как – я не знаю, но вид у рекламы был потрясающий! Все это сверкало, мерцало, двигалось! А над железной дорогой стоял на коленях мальчишка в синей форме с желтыми пуговицами и желтым кантом на фуражке. Изо рта у него выскакивали большие буквы: они бежали по краю рекламы и в конце гасли...Дома я с мамой занимался и уже знал почти все немецкие буквы, а некоторые она объяснила, и так мы вместе с ней прочитали, что там было написано. Изо рта мальчика катилась все время одна и та же фраза: «ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА СО ВСЕМИ К НЕЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТЯМИ! ЗВОНИТЕ 333-05, И ВАМ ВСЕ ДОСТАВЯТ НА ДОМ! СПАСИБО!» Потом все начиналось сначала: «ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА СО ВСЕМИ...» – и так далее, без конца! Все время одно и то же! Вы стояли и смотрели, и забыть потом эти слова вы уже не могли! Особенно если вы смотрели на эту рекламу часто и долго, как я, например. Через несколько дней я знал все эти буквы наизусть! Реклама их просто вдолбила мне в голову! Я все время повторял – и вслух, и шепотом, и мысленно: «ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА И ВСЕ К НЕЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ! ЗВОНИТЕ 333-05, И ВАМ ВСЕ ДОСТАВЯТ НА ДОМ! СПАСИБО!» Мне казалось, что это отпечатано у меня в мозгу! Я никуда не мог деваться от этих букв! Я сказал маме, что надо позвонить, а она сказала: «Ладно, как-нибудь позвоним! Вот будет Новый год и елка – тогда... А пока играй так, у тебя же хорошая дорога!» Но я все не мог успокоиться. Ведь там были такие замечательные вещи, на этой рекламе! Моя собственная железная дорога казалась мне теперь какой-то жалкой. Совсем голая дорога! А до Нового года ждать еще долго. Ведь стоит только позвонить по телефону, и вам все принесут! Да еще скажут спасибо! Зачем же ждать?И вот как-то раз я остался дома один. Иосиф был на работе, а мама ушла по делам. Она сказала, что вернется к вечеру. Хозяйка квартиры, фрау Аугуста, придет меня проведать.Мама ушла, а я стал играть с железной дорогой. На блестящем пустынном паркете она казалась особенно бедной: ни тебе гор, ни лесов, ни туннеля, ни станции! Не говоря уже о пассажирах! Мне даже плакать захотелось. Было обидно. «ТАК В ЧЕМ ЖЕ ДЕЛО? – прошептал внутри меня голос. – ЗВОНИТЕ 333-05, И ВАМ ВСЕ ДОСТАВЯТ НА ДОМ! ЧЕГО ВЫ МЕДЛИТЕ?»«Действительно, – подумал я. – Телефон-то в коридоре! Стоит только набрать номер! И всё сейчас же принесут!»«СПАСИБО! – прошептал тот же голос. – РАЗРЕШИТЕ СКАЗАТЬ ВАМ СПАСИБО!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82