Объяснение было неплохое.
Только Велимир не мог понять, каким образом наличие третьей руки или
обрастание черепашьим панцирем раскрывает внутренний мир?
Велимир снял шлем и опять закурил.
Да, объяснение стража ненаучное. Но что мы сделали до сих пор в
науке? Ну, потратили на исследования двадцать лет. Ну, угробили чертову
уйму людей, исписали горы бумаги, сделали целую кучу никому не нужных
открытий. А что толку? Может, и не надо никаких исследований? Может, для
того, чтобы понять дорогу, надо стать ее частью? Соединиться с ней? Почему
мы воспринимаем ее как загадку? Загадочных вещей нет вообще, есть те,
которые трудно понять со своей колокольни. Стало быть, для того, чтобы
понять дорогу, надо отправиться по ней - куда глаза глядят?
Велимир потушил окурок и налил из термоса кофе. Отхлебнув первый
глоток, он поставил чашку на пульт и вдруг подумал, что всего лишь пару
часов назад в этом кресле сидел мертвый Лапоног.
Да, теперь можно посидеть и подумать о смерти Лапонога. За двадцать
лет Велимир видел этого добра достаточно. Правда - через следящие камеры
супершпиона. А вот эта была здесь. Хотя пять лет назад, когда они еще
только начинали исследовать мир Горма, диспетчер Плащенос навел на засаду
кракеозов группу из шести дорожников. Все они погибли. Никто не сказал
Плащеносу ни слова, потому что на дороге бывает все, а диспетчер не
всемогущ. Он судил себя сам и сам же привел приговор в исполнение. Но даже
эта смерть была не здесь, а где-то там, на пригородной вилле.
Да, подобного еще не было.
Велимир снова попытался вспомнить лицо Лапонога, но лишь увидел, как
два аварийщика снимают его тело с кресла. Вызывать реаниматоров смысла уже
не было. Тело куда-то унеси. Сутулый особист быстро допросил Велимира.
Очевидно, потом в диспетчерской еще что-то делали, может быть, измеряли,
фотографировали, составляли протоколы, но диспетчер этого уже не видел. Он
немедленно сел в кресло и надел мнемошлем. Вовремя. Тем троим, на Горме,
пришлось бы без его помощи худо.
И все-таки, откуда взялась гадюка? Не могла же она заползти сюда
через окно дороги? Нет, это невозможно. Значит, ее кто-то принес. Кто?
Велимир отхлебнул из чашки. Кофе показался ему горьким.
А ведь действительно, что - проще? Небольшая, прозрачная, завернутая
в целлофан лепешка. Пронести с дороги - раз плюнуть.
А потом, в удобный момент, неторопливо пройти по коридору, вынуть
сверток, сорвать целлофан, продержать десять секунд в руках... И совсем уж
просто распахнуть дверь, чтобы швырнуть гадюку внутрь. Остается только
захлопнуть дверь - и дело сделано.
Кому же навредил Лапоног, что его решили убить таким способом? Жену
отбил? Дочь опозорил? Сто рублей не отдал? Что именно?
Нет, никто из работников комплекса на это не способен. Нужно быть
совершеннейшим идиотом, чтобы убить диспетчера во время работы. Это могло
кончиться смертью нескольких дорожников. Нет, местью это быть не могло.
Велимир замер.
Какая тут к черту месть, если все было идеально рассчитано? Не
поторопись он, и гадюка успела бы развернуться полностью. Тогда - смерть.
Учитывая, что диспетчерскую посторонние не посещают, у мнемогадюки вполне
хватало времени построить защитный кокон. В этом случае с ней не
справились бы и недели за две. Соответственно, на этот срок прекратилось
бы и исследование дороги.
Те, кто спланировал эту акцию, не учли только, что он, Велимир,
забеспокоится и придет раньше обычного. В самом деле, не обладай он
способностью заглядывать в чужие мысли, все прошло бы без сучка, без
задоринки, по плану. Кстати, наверняка кто-то из комплекса подкуплен. Бел
этого они обойтись просто не могли.
Но все-таки кому это было нужно?

Солнце светило им в глаза. Медвежонок и Птиц проснулись. Они умылись
в ближайшем ручье, а потом пошли по дороге и почти сразу же наткнулись на
заросли спелой малины. Насытившись, приятели тронулись дальше.
В кронах деревьев пронзительно кричали невидимые птицы, а может, и не
только они. Пухленькие зеленокожие дриады сидели на обочинах дороги и
нарезали пробивавшиеся сквозь листву солнечные лучи на аккуратные дольки,
чтобы ночью залить их лунным светом и, добавив травку-буратинку, получить
на завтрак вкусный салат. Птичка-врушка, прыгая с ветки на ветку и смешно
помахивая двумя головами, увязалась было за ним, но вдруг отстала для
того, чтобы рассказать встречным белкам про старого медведя. Оказывается,
он принимает по утрам ванны из малины, а пчелы из черного улья носят ему
мед прямо в берлогу. И вообще...
Край дриад кончился. По сторонам дороги потянулись кривые, словно
измазанные ржавчиной, кусты. Вскоре их сменили баодеды и баобабы. Из-за
одного из них на дорогу вдруг выскользнула голубенькая, почти прозрачная
русалка, за которой топал телеграфный столб.
Русалка посмотрела на Птица с медвежонком и улыбнулась. Остановившись
неподалеку, она вытянула тоненькую руку и что-то сказала на языке ручьев.
Медвежонок и Птиц переглянулись и пожали плечами. Они не знали этого
языка. Огорчившись, русалка топнула изящной ножкой, а телеграфный столб за
ее спиной изогнулся, как кобра, и зашипел.
Птица осенило.
Он вытащил из сумки на животе неизвестно каким образом завалявшийся
там кусок сахара и протянул его русалке. Она просияла и, приблизившись,
жадно схватила белый ноздреватый кубик. Легкие, прохладные губы на секунду
прижались ко лбу Птица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25