Как только приедет домой, сразу же поговорит с Эдвардом.Зная, что склонна проявлять слабость в столкновениях и предпочитает откладывать неприятные вещи на потом, Ким убеждала себя, что поговорить с Эдвардом надо сейчас, потому что лекарство, которое они испытывают, скорее всего тератогенно, то есть вызывает уродства у младенцев. Ким знала, что тератогенность — это очень важная характеристика, имеющая значение при оценке пригодности лекарства для клинического применения. При этом лекарство противопоказано не только беременным. Тератогенные препараты могут спровоцировать развитие рака.В имение Ким приехала около семи часов вечера. На небе громоздились тяжелые темные тучи, и казалось, что сейчас намного позднее. Подъезжая к лаборатории, Ким заметила, как на горизонте засверкали первые молнии. В окнах лаборатории зажглись огни.Ким остановила машину, но вышла из нее не сразу. Несмотря на свою решимость, она долго сомневалась, стоит ли ей заходить в здание. Внезапно ей пришла в голову масса оправданий, позволяющих с чистой совестью отложить этот нежелательный для нее визит. Но она не поддалась искушению. Ким открыла дверцу машины и вышла.— Ты пойдешь и все сделаешь, даже если тебя за это убьют, — произнесла она вслух.Разгладив складки на своей форме и причесавшись, она вошла в лабораторию.Закрыв за собой внутреннюю дверь, Ким поняла, что атмосфера здесь снова изменилась. Она совершенно отчетливо поняла, что Дэвид и Глория видели, как она пришла, и, кажется, Элеонор тоже. Но никто из них не поздоровался, сделав вид, будто не заметили ее. Они ее попросту проигнорировали. Не слышалось ни смеха, ни разговоров. Обстановка была накаленной.Такое откровенно враждебное отношение встревожило и обеспокоило Ким, однако она заставила себя идти искать Эдварда. Она нашла его в темном углу возле компьютера. Бледно-зеленый флюоресцирующий монитор отбрасывал на лицо Эдварда мистический свет.Ким подошла к нему и встала рядом. Ей не хотелось отрывать его от дела. Она посмотрела на его руки — он печатал — и заметила, что пальцы сильно дрожат. Прислушавшись, Ким поняла, что он очень часто дышит.Прошло несколько томительных минут. Он не обращал на нее ни малейшего внимания.— Эдвард, послушай, — сказала она дрожащим голосом. — Мне надо с тобой поговорить.— Потом. — Эдвард даже не взглянул на нее.— Я должна сказать тебе что-то очень важное, — поколебавшись, произнесла Ким.Эдвард в бешенстве вскочил на ноги, смертельно напугав Ким. От этого движения эргономическое кресло на колесиках откатилось назад и с грохотом врезалось в шкаф с реактивами. Эдвард приблизил свое лицо к лицу Ким настолько, что она явственно могла различить красные прожилки в его воспаленных глазах.— Я же сказал «потом», — прошипел он сквозь стиснутые зубы. Он пылал негодованием. Как она посмела перечить ему?!Ким отступила назад и споткнулась о низкую скамейку. Взмахнув руками в поисках опоры, она столкнула на пол колбу, стоявшую на столе. Звон разбивающегося стекла ударил по ее и без того взвинченным нервам. Она растерялась.Оцепенев, Ким наблюдала за поведением Эдварда, стараясь понять, что он сделает дальше. Он опять был на грани потери контроля над собой, как тогда, в Кембридже, когда швырнул бокал в камин. Она подумала, что в лаборатории что-то произошло, и произошло совсем недавно. Это что-то вызвало раздоры между членами группы. Что бы ни случилось, но, видимо, это до предела взвинтило нервы всем, особенно Эдварду.Первой реакцией Ким была жалость к Эдварду. Она же знала, как много приходится ему работать. Но она вовремя остановила себя. Ким поняла, что такие мысли непременно возродят ее старые привычки. Она заставила себя вспомнить о предостережении Элизабет. Хотя бы раз она должна постоять за себя и подумать о своих нуждах и о своей пользе.В то же время Ким понимала, что надо трезво оценивать ситуацию. Она знала, что ничего не добьется, если будет и дальше провоцировать Эдварда. Его поведение ясно давало понять, что сейчас он просто не способен, в силу своего настроения, обсуждать их дальнейшие отношения.— Прости, что я оторвала тебя от дела, — продолжала Ким, когда убедилась, что Эдвард в какой-то степени вновь овладел своими эмоциями. — Теперь я понимаю, что пришла не вовремя. Я буду в коттедже. Мне действительно надо серьезно с тобой поговорить. Так что как только освободишься, приходи.Ким повернулась и, сопровождаемая его злым взглядом, пошла к выходу. Пройдя несколько шагов, она остановилась и вернулась.— Сегодня я выяснила нечто, о чем и ты должен знать, — сказала Ким. — У меня есть основания полагать, что «ультра» обладает тератогенным действием.— Мы испытаем препарат на беременных мышах и крысах, — мрачно ответил Эдвард. — А пока у нас есть более важные проблемы.Тут Ким заметила, что на левой стороне головы Эдварда сорвана кожа. На его руках были такие же порезы, какие она видела у Курта.Ким непроизвольно шагнула вперед и стала рассматривать рану на голове.— Ты сильно поранился, — заметила она.— Ничего страшного. — Эдвард оттолкнул ее руку. Он отвернулся, сходил за креслом, поставил его на место, сел за компьютер и продолжил работу, перестав обращать внимание на Ким.Ким вышла из лаборатории, совершенно потрясенная результатами своего визита. Поведение и настроение Эдварда были непредсказуемы. Выйдя на улицу, она увидела, что уже сильно стемнело. Ветер стих. Листья на деревьях были совершенно неподвижны. Только птицы как сумасшедшие метались у самой земли в поисках укрытия от надвигавшейся грозы.Ким поспешила к машине. Посмотрев на зловещие тучи, она увидела сверкавшие в отдалении молнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145