- Подумаешь! - рыкнула Зар. - Между прочим, я тебя тогда искупала как раз в этом вот ручье. А потом позвала олениху и накормила тебя оленьим молоком.
- Но оставить-то у себя не оставила?
- Да. Делать подобное каждый день мне было бы просто скучно. К тому же все маленькие дети - ужасные ревы. Ты бы мне всех зверей распугала.
- И что же тогда ты сделала? - перестав смеяться, спросила Гела.
- Отнесла к дому лесника. Его жена всегда мне казалась доброй женщиной. А там положила на крыльцо.
- И для этого тебе пришлось превратиться в человек? Так, как сейчас?
- Конечно. Иначе я тебя бы не смогла туда отнести. Ты же была тогда уже тяжеленькой.
- А больше ты ничего не помнишь?
- Помню. Помню, как молодая женщина сняла с себя большие золотые серьги с какими-то камнями, старая женщина продела в них крепкие шнурки и повесила их вам с братом на шейки почти сразу же после рождения.
- Скажи мне, Зар, ты знаешь что-нибудь о моем брате? Он жив? внезапно опечалившись, спросила Гела.
- Знаю. Он живет в подземном мире у моего дяди.
- А как его зовут?
- Вальд.
- Ты его видела?
- Да, несколько раз. Ты же знаешь, я не люблю опускаться под землю.
- Он очень там грустит?
- Да нет. Он же никогда не был на поверхности земли и знает о жизни наверху только по рассказам людей, попавшихся в ловушки Гора.
- А о нашей маме ты что-нибудь знаешь?
- Старуха попросила тогда возницу отвезти их в монастырь. В монастыре же я никогда не бывала. Нам туда нельзя. Молодая женщина с самого начала, еще до того, как у нее родились вы с братом, хотела, чтобы они со старухой поехали в этот монастырь. Они же зашли в лес немного отдохнуть. Да, она тогда еще сняла с себя все драгоценности, завернула их в свой носовой платок и сказала старухе, что хи можно будет продать, тогда денег им на что-то хватит.
- На что?
- Не помню. Это было уже очень давно. Я не все поняла в их разговоре.
- Хорошо, - с облегчением вздохнула Гела. - Значит, у мамы были потом средства, чтобы прожить. Они, наверное, продали мамины драгоценности.
- Нет.
- Почему? - удивилась Гела.
- Из-за волчицы, укравших ее детей, с твоей матерью что-то случилось. Она стала как больная. Ни драгоценностей, ни вещей женщины с собою не забрали. Все так и осталось лежать в лесу. Через несколько дней их нашли охотники, случайно попавшие в этот лес.
- И все же почему ты не отобрала нас у волчицы и не отдала обратно матери?
- Сначала мне было жалко волчицу, потерявшую своих волчат, а потом женщины покинули лес и уехали в монастырь, куда я попасть не могла.
- Значит, волчица взяла нас с братом вместо своих детей?
- Да.
- Она нас любила?
- Очень.
- Трида тоже любит меня и моих братьев. Наверное, все матери любят своих детей. Можно, я расскажу обо всем Триде?
- Конечно. Я не разрешала тебе раньше рассказывать о себе потому, что любопытство могло бы погубить твоих братьев, детей лесника. Они обязательно захотели бы увидеть меня и попали бы в ловушки Гора. Многие люди уже поплатились за свое любопытство. Попадая в наш лес, они или не могут отсюда выбраться или попадают вниз, к моему дяде. Представляешь, как убивались бы по своим сыновьям твои приемные родители?
- И ты не смогла бы им помочь? - не унималась Гела.
- Не знаю. Отстань! Хватит того, что я вот уже сколько лет вожусь с тобой, - рассердилась Зар и буквально растаяла на глазах у Гелы.
Гела поднялась с поваленного дерева, вздохнула, еще раз взглянула на ручей, где когда-то купала ее хозяйка заколдованного леса, и пошла домой.
Девушка прекрасно знала характер своей удивительной подруги и, уж если та рассердилась, то искать ее в лесу было совершенно бесполезно. Тем более что самой Геле очень хотелось побыстрее попасть домой и рассказать обо всем Триде.
Однако хотя Геле и хотелось поделиться с близкими всем, что она сегодня узнала, и рассказать им о Зар, она уже не бежала вприпрыжку, что-нибудь напевая, как раньше. Сегодня кончилось ее детство. Гела шла, обдумывая на ходу все, что рассказала ей Зар. Поэтому, подойдя к дому, где она выросла и который до этого дня считала своим, девушка сразу же направилась к той, кого она всю свою жизнь называла мамой.
- Что случилось, доченька? На тебе лица нет, - встревоженно спросила Трида, оторвавшись от квашни с тестом.
- Мама, я вам, правда, не родная?
Трида испуганно посмотрела на дочку. И по взгляду поняла, что девочка все знает.
- Правда, доченька. Только какая разница, родила я тебя или нет? Любим-то мы тебя, как родную. Другой дочки нам с отцом и не надо. И для отца, и для братьев ты - самая лучшая.
- Я знаю, мама. Я вас тоже очень люблю, - ласково ответила Гела и нежно обняла мать.
- Так что все-таки случилось? Кто тебе рассказал об этом? - начала допытываться у дочери Трида.
- Давай лучше, мамочка, я тебе по хозяйству помогу, а вечером, когда вернется отец и братья, я вам все расскажу. Все-все, что знаю. Честное слово, - ответила Гела, и они, как обычно захлопотали по хозяйству, дожидаясь мужчин к ужину.
Вечером, после ужина, вся семья лесника собралась за тяжелым дубовым столом. Точнее, за столом сидели сам лесник, Трида, Гела и двое младших сыновей. Поскольку старшие сыновья уже покинули родительский дом.
Гела рассказала своим родным все, что узнала от Зар. И о самой хозяйке заколдованного леса и о ее дяде, подземном хозяине Горе тоже.
- Да, ну и дела, - только и смог произнести лесник, мужчина могучий и немногословный.
- Значит, это лесная хозяйка уводила тебя маленькой в лес со двора, вхдохнула Трида.
- Да, но я и не знала сначала этого. Она же может вселяться в человека. Ты и идешь, куда ноги несут, а на душе при этом легко и весело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11