Совёнок польщён, он рад-радёшенек развлечению. Он приседает и кланяется. Переминается с лапы на лапу, словно пританцовывает. Даже закатывает глаза.
Так мы с ним развлекаемся, а товарищ тихонько заходит сзади. Зашёл, руку вытянул и взял совёнка за шиворот! Не зазнавайся...
Совёнок щёлкает клювом, сердито выворачивается, когтями дёргает за рукав. Обидно ему, конечно. Думал: вот я какой большущий да ушлый, а его, как маленького, голой рукой за шиворот. И глазом моргнуть не успел, и крылышком не повёл!
- Не зазнавайся! - щёлкнул я совёнка по носу. И отпустил.
В УЩЕЛЬЕ БОЗДАГА
Охотника-натуралиста влекут к себе узкие каменистые ущелья Боздагов выжженных солнцем гор. В них вечно что-то сыплется, шуршит, откуда-то падают камешки. Может, так, само по себе. Может, ящерицы. Может, заяц пробежал или выводок кекликов взлетел - красивых горных куропаток. А может, и горный козёл скакнул - желанная добыча охотнику.
На рассвете ущелья - как синие трещины на красном хребте. К полудню трещины наливаются белой мглой, а камни в них становятся от жары золотыми. Под навалом золотых камней - чёрные тени. Душно в этих раскалённых ущельях. Нечем дышать. Медленно подвигаешься вперёд. Ущелье то и дело круто виляет. Подходя к повороту, взводишь курки: ещё шаг - и может быть неожиданная встреча.
...Стремительно удирают лупоглазые маленькие ящерицы-геккончики. Толстые, серые, как щебень, агамы - большие шершавые ящерицы с треугольными головами и обрюзглыми щеками - с трудом лезут в тесные щели в камнях; их жёсткая чешуя скрипит о камень, как наждак.
Ещё поворот, и за ним звонкий - будто железка ударяет о камень! крик птички - скалистого поползня. Тревога на всё ущелье!
Осторожно выглядываю из-за скалы.
Вижу: внизу кеклик вскочил на камень, вытянул шейку, на цыпочках тянется - так ему хочется узнать, почему крик. А выше выглянула из-за выступа козлиная голова с высоченными ребристыми рогами.
Оба - и козёл, и кеклик - не оторвут глаз от поползня, что в тревоге мечется по скале и кричит, кричит!.. Им непременно надо узнать, о какой страшной опасности предупреждает маленькая птичка всех жителей ущелья. Поскорее надо узнать... Они смотрят на поползня и не замечают меня.
Выбирай любую добычу: птицу или зверя. Но время терпит. Прежде чем прогремит в ущелье выстрел о х о т н и к а, должен сделать здесь свои наблюдения н а т у р а л и с т.
Мои глаза скользнули по золотым камням скалы и увидели то, что скрывалось за выступом от глаз козла и кеклика: на совершенно отвесной каменной стене - гнездо поползня. Будто кто взял и прикрепил к стене узкогорлый глиняный кувшин.
А внизу ползёт к нему, сокращая и вытягивая своё мутно-пятнистое кошачье тело, цепляясь им за выступы камня, гюрза - змея толщиною в мою руку, чей яд способен убить лошадь или верблюда.
Юлой кружится вокруг неё поползень - то вниз головой, то вверх - и кричит, и кричит, и крик его повторяет каждый камень; и кажется, камни кричат от страха. Но и стоголосый крик их не спасёт птенчиков от ядовитой гадины.
Стена отвесная, а гюрза ползёт. Опирается на хвост, поднимает голову и шарит ею, шарит по камню. Нащупает уступ - и перельёт на него своё тело, как ртуть.
Вот гюрза у самого кувшина - совсем рядом с тёплой птичьей спаленкой, где давно проснулись встревоженные криком желторотые поползнята.
Стенки кувшина гладкие. Неужели влезет по ним гюрза?
Опершись хвостом о шероховатый выступ скалы, змея нацелилась на горлышко кувшина. Потянулась, потянулась к нему.
Вот треть, вот половина, вот две трети змеиного тела поднялись в воздух.
Поползень зашёлся криком.
Гюрза качнулась к горлышку, но не достала до него и, сдерживая равновесие, изогнула своё тело вопросительным знаком.
Сейчас пододвинется немножко - и заползёт в гнездо.
Чёрт с ним, с козлом! Не могу же я допустить, чтобы эта гадина у меня на глазах проглотила беспомощных птенчиков!
Я вскинул ружьё.
Но тут случилось чудо: маленький поползень, вспорхнув, ударил гюрзу в затылок клювиком, лапками, всем своим маленьким птичьим тельцем.
И слабый удар грозен, если нанесён вовремя.
Не сдержав равновесия, змея сорвалась со скалы.
Извивающееся тело её замелькало в воздухе и тяжело шлёпнулось о камни на дне ущелья.
Поползень юркнул в гнездо. Увидел, что все птенцы живы-здоровы. Сейчас же опять выглянул из горлышка кувшина, но, заметив бьющуюся внизу гюрзу, испугался и спрятался опять.
Здесь моего выстрела не понадобилось, и, значит, желанная добыча ждёт меня.
Поднял глаза, но ни рогатой головы козла, ни любопытного кеклика уже не увидел.
Ладно, не жалко!
В путь, в путь! Впереди ещё поворот, за ним ещё...
За каждым поворотом - новые встречи.
Охотнику - добыча, натуралисту - наблюдение.
НОЧЬ ОГНЕЙ
Среди ночи я вышел в сад - и остановился: ночь цвела огнями! Огнями всех расцветок.
Высоко в небе серебряный круг луны в золотой россыпи крупных звёзд. На склонах гор - красные огни костров. На кустах, в воздухе - всюду зелёные искры светляков.
А над всем, как бесконечная дорога, голубой Млечный Путь.
На лужайке, под высоким эвкалиптом, трепещут тени. Будто стоит дерево по пояс в воде, а под ним водяная зыбь. А кусты посреди лужайки как чёрные стога.
Кружатся над кустами летучие светляки. Вверх-вниз, вверх-вниз. Вспыхнут - погаснут, вспыхнут - погаснут. А встретятся - и завихрятся в огненном танце.
Вдруг трещотка! Это закричал в кустах ночной сторож - чёрный дрозд.
На залитую лунным светом поляну неслышно вышел лесной кот. Постоял, мерцая янтарными глазами. Перешёл, крадучись, поляну и исчез в тени эвкалипта.
Минуты не прошло - опять затрещал дрозд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78