- Нет. У меня нет такого оборудования. Но этого делать и не надо. Я знаю, что там находиться.
- Что?
Катя молчит. Маша раскрыв рот слушает нас.
- Так что же?
- Зачем тебе это знать? Когда возникнут первые симптомы, людям ничем помочь уже будет невозможно.
- Ты меня очень обрадовала. Хорошо. Я пошел. До вечера.
- Извини, Костя, я сорвалась.
- Ничего. Я ведь тоже не ангел.
Опять тралим тайгу, заполняя карты отметками и размечая землю щитами об изменении фона. Подходим к следующей деревне. Она так же мертва. Фон здесь подпрыгнул до 400 мкр/ч. И костей, обтянутых черной кожей, на улице и в домах побольше. На улице человеческие трупы-мумии смешались с лошадиными, коровьими, собачьими. Все это разбросано, раздергано и иногда кости с остатками кожи так перемешаны, что непонятно кто где. Здесь мы увидели истлевшие, разодранные костюмы химзащиты и признали погибших наших коллег. Взвод дозиметристов, неизвестно в каком году побывавший здесь, погиб полностью.
В домах та же история, только мумии меньше развалены и находятся в тех позах, как их застала смерть. Я приказал солдатам, только очистить дорогу, для машин и мы, провозившись два часа, повернули к лагерю.
Как обычно моем костюмы, моемся сами, проверяемся у доктора и сдаем кровь.
Ночью меня кто-то толкает в плечо.
- Костя, вставай. У нас ЧП.
С фонариком у раскладушки стоит Катя. Я одеваюсь и выхожу с ней из палатки.
Ночь вопит голосами насекомых и животных.
- Что произошло?
- У трех солдат, плохая кровь. Они больны.
- Кобальт...
- Тише... Я хотела тебе сказать об этом, но что то меня сдерживало. Радиоактивный кобальт при попадании в организм человека, быстро уничтожает красные кровяные тельца и... уже никак его не спасти. Я удивляюсь, почему у трех. Что-то они сделали, ты их должен допросить.
- Хорошо. Что же с ними делать?
- Им больше в тайгу ходить нельзя. Для страховки надо вызвать вертолет и отправить их в часть.
- Как я объясню другим и им самим?
- Скажи, что появились некоторые изменения в крови и их надо оставить для медицинского обследования.
- Хорошо. Пойдем я тебя провожу до палатки.
- Я не хочу. Мне уже не заснуть. Пошли лучше к ручью.
Мы садимся на корягу, прижимаемся друг у другу и молчим. Молчим час и вдруг Катя оживает.
- Костя, спасибо тебе за эту ночь. Я так боялась, что ты что-то скажешь, но все было чудесно. Тебе осталось спать еще час, иди...
Эти трое стоят передо мной с поникшими головами.
- Что же вы сделали в этой деревушке?
- Да ничего.
Они мнутся.
- Говорите точнее. Это важно.
Тот что посмелее начал говорить.
- Это все я, товарищ лейтенант. Там магазин есть и в нем продукты видно были. Ну и залез я в него. Три бутылки портвейна вынес и с ребятами выпили за домом.
Мне хочется надавать им по морде, но я удерживаюсь, от мысли, что они уже... покойники.
- Снимали противогазы?
- А как же пить, конечно снимали.
- В наказание, за нарушение дисциплины, вы с нами сегодня в тайгу не пойдете. А когда мы вернемся, то за вами прилетит вертолет. Придется послать вас на обследование.
Теперь они пугаются.
- Чего-нибудь такое, мы подцепили...?
- Нет, но это нужно сделать для профилактики.
Слово "профилактика" их успокаивает и они веселеют.
- Мы конечно виноваты, извините товарищ лейтенант.
- Ладно, идите в палатку.
Я все пересказал Кате. Она с грустью кивает головой.
- Ты не беспокойся, я здесь без тебя их посажу в вертолет, если он прилетит. Будь поосторожней там.
- Неужели все дело в портвейне?
- Может и в нем, после облучения была реакция, а может быть в пыли, которой они наглотались, когда пили портвейн.
- Я боюсь, что это не первый случай. Может обо всем насказать солдатам?
- Я думаю, что это необходимо сделать. Хватит этой дурацкой секретности, особенно среди нас.
- Спасибо, Катя.
Она внимательно смотрит на меня.
- Иди, Костя. Солдаты ждут.
Мы выходим на новые участки тайги, отнимая у нее тайны зараженных участков. Опять, заросшая и запущенная дорога. В канаве торчит задняя часть газика. Мы выталкиваем его на дорогу. За стеклами скелеты, в военной форме. Рядом с шофером, упершись лбом в стекло остатки офицера с погонами майора. Я открываю дверцу и все с глухим шумом вываливается на землю. Теперь это мешок костей в защитной форме. Рядом падает красная папка. На заднем сиденье трое. Капитан с наручниками на сухих кистях руки и два сержанта по бокам с автоматами. Когда я открываю вторую дверцу, они не падают. Я поднимаю папку с земли.
- Проверь, - и отдаю ее ближайшему дозиметристу.
- В норме, около 100, - отвечает он.
- Вытащите их документы, - приказываю солдатам.
Разламывая кости, дозиметристы копаются в остатках мундиров и вскоре все документы оказываются у меня в руках.
- Пошли дальше.
Изуродованные остатки людей остаются сзади. Фон пока не меняется.
В лагере шум. Прорубив через зараженные участки тайги просеку от центральной дороги, к нам подошел со взводом Гришка. Теперь количество палаток увеличилось и машины завоняли своим естественным запахом, отравляя все вокруг. Солдаты мыли машины прямо в ручье, снимая с них радиоактивную пыль и грязь.
- Костя, я лягу здесь.
Гришка безапелляционно отодвинул мою раскладушку ближе к выходу.
- Что у вас новенького? - спросил он.
- Все по прежнему. Мы почти вышли на периферию полигона и фон пока поднялся раза в четыре и не собирается повышаться.
- Это хорошо. Я вам крытые машины привез для перевозки людей, что бы время меньше на переходы тратили.
- Начштаба, чего-нибудь передавал?
- Не - а...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13