..
Ему попадались затонувшие деревянные корабли, источенные морскими червями, заросшие водорослями и ракушками. Полузатянутые или совсем ушедшие в трясину песка и вековечного ила, они были похожи не столько на корабли, сколько на холмы на дне океана.
Встречались корабли и менее обросшие, но зато разорванные какой-то чудовищной силой, зияющие огромными рваными дырами в бортах, с искореженными мачтами, проржавевшие, погибшие в последнюю войну.
Попадались и недавно затонувшие громады. Они были такими длинными, что приходилось долго плыть вдоль черного корпуса. От этих судов часто пахло той жгучей грязью, что залепляет жабры, и вода вокруг была противной и горькой. И тогда Луфарь стремился побыстрее покинуть это место, добраться до чистой воды, где легче дышать.
Порою из разломов кораблей медленно вытекала густая черная жидкость, разливалась в толще океана, смешиваясь с чистой водой, и образовывала огромные смертоносные течения, тянущиеся на сотни миль, и от них мутнел серебристо-голубой покров над головой, пугая нависшей темнотой и удушливой вонью.
Ему встречались рогатые, уже обросшие ракушками большие шары. Луфарь не знал, да и знать не мог, что это «творение» попало в океан в войну, давно проржавело и в любой момент может взорваться и уничтожить жизнь далеко вокруг себя.
Если бы он знал, что у «хомо сапиенс» есть оружие, способное уничтожить жизнь не только в океане, но и на всей планете, где все извечно, в высшей степени гармонично и обусловлено миллионами лет развития, в течение которых природа отшлифовала сама себя в красоте и целесообразности.
Подчиняясь инстинкту, Луфарь продолжал свой путь...
Однажды он еще издали услышал какой-то странный и чужеродный гул, не похожий ни на что другое в живом океане. В могучем рокочущем гуле чувствовалось что-то ужасное.
Луфарь оцепенел, тревожно вслушиваясь в непонятную надвигающуюся опасность, а мимо уже несся в панике большой косяк ставриды. Вслед за косяком вдруг хлестнуло горячей водой, словно появилось в глубине океана какое-то обжигающее течение.
Луфарь кинулся прочь, но горячая вода и оглушительный грохот настигли его. Луфарь задыхался в горячем пару, обжигал жабры, ошпаривал плавники и, почти теряя сознание, увидел, как зелено-коричневую толщу океана мощно пронзило невообразимо огромное черное чудовище, в утробе которого рокотала умопомрачительная сила. Чудовище было окутано губительными струями кипятка и прожигало мертвый коридор в живой толще воды.
Луфарь не знал, да и знать не мог, что это — атомная подводная лодка.
Чудовище исчезло, продолжая беспощадно уничтожать все живое вокруг себя. На дне осталось огромное количество рыбы, погибшей в отработанных водах, что выпустила из своей утробы подводная лодка.
Луфарь чудом остался жив.
С болью в ошпаренных плавниках и жабрах Луфарь вяло поплыл подальше от этого места, где все дно было покрыто толстым белым слоем обваренной рыбы. Он поплыл к берегу, где можно было под камнем или в гроте отлежаться в ласковой воде, залечить ожоги.
Луфарь хорошо знал, что в океане нет места больным и слабым, и несколько дней отлеживался в расщелине между камней. Во сне он вздрагивал, испуганно просыпался и под призрачной защитой камней тревожно вслушивался: не слышен ли устрашающий гул чудовища?
Он отлеживался в безопасном месте, пока голод не выгнал его на охоту. Помаленьку он стал отплывать от своего убежища, гоняясь за рыбьей мелочью. Медленно набирая силы и возвращая здоровье, Луфарь отплывал все дальше и дальше.
Шли дни...
Луфарь залечил ожоги на плавниках и жабрах — молодой организм победил, и только отмершие кончики грудных плавников напоминали о том, что он попадал в огненную, все уничтожающую на пути воду, выпущенную чужеродным чудовищем.
Пришел день, и, подчиняясь зову любви, Луфарь покинул убежище и направил свой полет на север.
И снова он несся днем и ночью, ощущая сладкое томление и готовность в борьбе добыть любовь.
По пути он охотился, наспех утоляя голод, но не каждый день был удачен, и не всегда к вечеру был он сыт. И в поздний час в погоне за добычей выскакивал он на поверхность ночного океана, видел далекие холодные звезды другого океана, опрокинутого черным куполом над его родной стихией. Видел он и крупные близкие звезды, не зная, что это — ходовые огни кораблей. Разноцветные звезды двигались по поверхности, и всегда их сопровождали пугающий грохот, резкая вонь и горечь воды. Луфарь бросался прочь, уходил вглубь, к привычным живым звездам, и еще долго и настороженно прислушивался к чужеродному шуму над головой, не ведая, что это — рыбацкие суда, не прекращая работу ни днем, ни ночью, процеживают сквозь трал океан.
И в тот поздний вечер он устраивался на ночлег, смирясь с тем, что желудок пуст. За весь день он подкормился лишь ослабевшей летучей рыбкой да заглотал двух ставридок.
Он устал от непрерывного движения, и теперь надо было подыскать укромное местечко для ночлега. К счастью, ему попалась груда камней, поросших мхом и короткими водорослями. В нише под одним из них он и устроился, задвинув свое туловище под карниз и тем самым обезопасив себя от нападения сзади. Ну а спереди он мог постоять за свою жизнь крепкими челюстями.
Устроившись под защитой камня, Луфарь наблюдал, что происходит неподалеку. Здесь было много звезд. Они занимались своим делом — искали добычу. Луфарь увидел, как одна из них захватила своими лучами круглую плоскую раковину гребешка и, подмяв ее под себя, разжимает створки. Гребешок, сидящий внутри раковины, обречен. Сколько бы он ни сопротивлялся и ни сжимал из последних сил створки, звезда все равно разожмет их и выест нежное студенистое мясо моллюска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130