Весной l880 года «Сен-Мишель» крейсировал у берегов Норвегии, Ирландии и Шотландии. Писатель работал над новым романом «Зеленый луч». Это было произведение, не похожее на прежние книги Жюля Верна. Его героями были не смелые путешественники, исследователи, инженеры или изобретатели. По сути дела, единственным действующим лицом романа было море.
Трудно даже назвать «Зеленый луч» романом, скорее, это поэма о водной стихии. На его страницах писатель, обычно столь сдержанный, даже скрытный, раскрыл свое сердце и рассказал о своей затаенной любви.
«У моря нет собственного цвета: это только громадное отражение неба. Синее оно? Его синей краской не изобразить. Зеленое? Зеленой не изобразить. Его легче схватить в его ярости, когда оно мрачно, бледно, когда кажется, что небо в нем смешало все облака, которые развесило над ним… Ах, чем больше я смотрю на этот океан, тем все величественнее он мне представляется. Океан! Одним этим словом сказано все! Океан! Это громада! На недосягаемых глубинах он скрывает безграничные луга, рядом с которыми наши луга – пустыня, как говорит Дарвин. Что материки, даже самые обширные, по сравнению с ним! Простые острова, окруженные его водами. Он покрывает четыре пятых земного шара. Путем непрерывного круговращения, словно живое существо, сердце которого бьется на экваторе, он питается парами, которые сам же испускает, он питает ими источники, и они к нему возвращаются реками или непосредственно в виде дождей! Да, океан – это бесконечность, которой не охватить, но которую чувствуешь, по выражению поэта. Бесконечность, подобная тому небесному пространству, которое он отражает в своих водах!»
Быть может, впервые Жюль Верн сам, наяву, следовал за своими героями. Он не совершал воздушных полетов, когда писал «Пять недель на воздушном шаре», не спускался в кратеры вулканов, чтобы увидеть внутренность Земли, не бывал в Арктике, не блуждал в дебрях Африки и Южной Америки и не парил в межпланетных безднах. До сих пор его мечта обгоняла его любимый корабль. Но сейчас каждый залив, каждая бухта, каждый полуостров скалистого шотландского побережья навеки становился бессмертным под его волшебным пером.
На маленьком базальтовом островке Стаффа, одном из группы Гебридских, Жюль Верн спустился в удивительную пещеру «грот фингала». Двадцать лет назад он не захотел ее видеть, теперь она стала для него олицетворением моря.
«Вода, вся облитая светом, не препятствовала видеть дно, состоявшее из оконечностей столбов, имевших от четырех до семи граней, прильнувших друг к другу и образовавших подобие мозаики. На боковых стенах отражалась удивительная игра света и теней. Все это гасло, когда против отверстия пещеры останавливалось облако, подобно газовому занавесу на сцене театра. И наоборот, когда сноп лучей врывался в пещеру и отражался от кристаллов на дне пещеры и потом поднимался длинными лучами к своду, вся пещера начинала сиять и сверкать всеми семью цветами призмы…
«Свет, проникавший снаружи, играл на этих блестящих гранях. Отражаясь в воде внутри пещеры, как в зеркале, он придавал сверкающий блеск этой воде и в то же время доходил до подводных камней и водорослей, которые давали отблески разных цветов, от зеленого и тёмнокрасного до светложелтого; от воды свет отражался, в свою очередь, выступающими участками базальта, которые громоздились неправильными грудами на своде этого единственного в мире подземелья, где царило какое-то звонкое безмолвие, если только возможно сочетать эти два слова».
…А кругосветное путешествие? Оно все откладывалось. Не напоминало ли это Полю давнюю историю их несостоявшегося бегства?…
В следующем году «Сен-Мишель» посетил Роттердам и Копенгаген. Нет, он не искал новых путей, скорей наоборот: все снова и снова его владелец направлял путь корабля по знакомым маршрутам, казалось, отыскивая в этих водах годы молодости и свои мечты…
В 1884 году Жюль Верн впервые почувствовал себя очень усталым. Нужно было сделать большой перерыв в работе. Прогулка вдоль побережья не казалась уже достаточной, большие моря и заморские страны снова, как в юности, стали манить стареющего писателя.
«Сен-Мишель» отправлялся в плавание более длительное, нежели обычно.
– Вы отправляетесь в Бразилию? – спрашивали любопытные.
– Жюль Верн едет открывать остров Линкольн?
– Вы плывете к истокам Амазонки?
– Ба, – отвечал капитан Оллив, не вынимая трубки изо рта, – гораздо дальше! Мы отплываем в Страну мечты…
В это путешествие Жюль Верн пригласил только самых близких людей: Поля и его сына Гастона; Онорина и Мишель присоединились к ним в Оране.
Плавание это ознаменовалось целым рядом триумфов. В Лиссабоне их посетил португальский министр, в Гибралтаре писателя чествовала группа молодых английских офицеров. Тунисский бей прислал за прославленным романистом экипаж, украшенный цветами, губернатор Мальты лорд Симмонс устроил праздник в честь гостей. Перед путешественниками прошли берега Франции, Португалии, Испаний, Марокко, Алжира, Туниса, Италии… На Сицилии они поднимались на вершину Этны, в Неаполе осматривали Везувий и пресловутую Собачью пещеру.
В Чивитта-Веккиа Онорина почувствовала себя нездоровой, и Жюль Верн решился на время расстаться со своим кораблем. Супруги побывали в Риме, где писатель был принят воинственным папой Львом XIII, затем направились во Флоренцию, Милан и Венецию. Венецианцы устроили им встречу, похожую на фантасмагорию. Город был иллюминирован, балконы и карнизы украшены светящимися транспарантами. «Эввива Джулио Верне!» – кричала толпа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91