Этот ответ еще больше заставил Дикона поверить в идею, которая пришла ему в голову, но казалась совершенно безумной. Его мысли обратились к прошлому, к монахам из монастыря на острове. Сад вокруг монастыря, где был ими похоронен Ричард Третий, – тихое и спокойное место, достойное последнее прибежище для любого, но не для короля, который сражался с такой отвагой. Возможно ли, что его несчастные, изувеченные останки будут с почестями похоронены в Вестминстере?
– Короля Генриха Шестого, последнего короля из ланкастерского дома. Кроткого, святого человека, который был убит в Тауэре Йоркскими злодеями, – поспешил объяснить ему Дэйл, который за долгие годы общения прекрасно узнал, кому симпатизирует Дикон.
И Дикон в ту же секунду понял, какой он наивный дурак. Ни один узурпатор не рискнет напомнить подданным об их прежнем короле. «Забудь все, что я говорил тебе», – сказал ему его отец. «Забудь, забудь», – он и сам постоянно твердил себе эти слова. Но забыть было нелегко. Усилием воли он заставил себя вернуться из Лестера в эту мрачноватую вестминстерскую комнату. Обсуждение предстоящего строительства приобрело для него исключительное значение как возможная будущая работа, а важные особы и их дискуссия стали символом неожиданной удачи.
Он внимательно слушал их обсуждение, время от времени задавая вопросы, на которые они отвечали терпеливо и доброжелательно. Конечно, было бы прекрасно работать с этими людьми, заниматься делом, в котором нет несущественных мелочей, неважных деталей и которое давало бы желанную и прекрасную возможность постоянного совершенствования.
На одно лишь короткое мгновение он вспомнил про Танзи, которая дома молится за его удачу, и про свое, не очень серьезное обещание вернуться к ней с хорошими новостями. Сейчас он был уверен, что его постигла удача, о которой они оба даже не смели и мечтать. Какое счастье! Они останутся жить в своем доме, и он будет обеспечен работой в Вестминстере на долгие годы. Работой, о которой станут говорить по всей Англии! Он сможет обеспечить семью, сможет заработать немало денег и даже – смелая, слишком смелая мысль! – эта работа принесет ему не только деньги, но признание и славу! Все свое умение, все свои силы он вложит в этот проект братьев Вертье!
Между тем, за столом продолжался разговор об архитектурных деталях и статуях. Все предстоящее строительство казалось слишком дорогим и грандиозным даже для надгробия короля. Более того, из разговора он понял, что Вестминстер и Виндзор спорят друг с другом о перезахоронении останков несчастного Генриха и что спор этот, возможно, придется решать самому Папе Римскому. Разрушать существующую церковь и возводить такое сооружение в надежде получить разрешение его преосвященства – эта идея показалась Дикону весьма сомнительной. И это в то время, как во всех других делах Генрих Тюдор показал себя достаточно практичным и трезво мыслящим человеком.
Пока он размышлял обо всем этом за столом продолжалась дискуссия о крышах и сводах. Речь шла о каком-то своде под полом, и этот свод должен был быть выложен мрамором.
Насколько Дикон знал, все важные персоны были погребены так, что их тела покоились не в земле, а на поверхности, в богато декорированных саркофагах, в которые помещали гробы с телами усопших.
– Новая идея заключается в том, чтобы ставить гробы под саркофаги, – объяснил Дикону мастер Дэйл, видя, как растерян его ученик.
– Но это так… так непривычно, – тихо возразил Дикон. – Когда человек смотрит на красивый саркофаг, он знает, что тело того, кого он не забыл и оплакивает, находится именно здесь, в этом саркофаге. И эта мысль утешает его.
Роберт Вертье наклонился вперед и стал показывать Дикону набросок большого надгробия с лестницей, ведущей вниз в огромное помещение.
– Вы понимаете, Брум, что саркофаг имеет очень ограниченный объем. В нем может быть место для мужа, жены и, возможно, для их детей. А если нам удастся реализовать свою идею, мы создадим усыпальницу, в которой хватит места для целой семьи или – смеем ли мы предположить? – для целой династии.
Дикон прекрасно понимал все, что ему объясняли, но ему было очень трудно с этим согласиться.
– Бедный Генрих Шестой! Его жена и сын умерли. Он сам был очень болезненным человеком. – Дикон показал на чертеж и посмотрел на присутствующих, улыбаясь своей открытой и доброй улыбкой. – Его тонкие кости едва ли заполнят все это пространство…
Наступило молчание, и Дикон впервые осознал, что его собеседники чего-то не договаривают. Однако Роберта Вертье то ли тронула улыбка юноши, то ли ему действительно нужен был помощник, полностью посвященный в его идеи и разделяющий их, который сможет заменить его, когда он сам уже не в силах будет работать, но только он решил рассказать Дикону все, что было известно ему самому об этом проекте.
– Мастер Дэйл считает вас надежным и благоразумным человеком, – сказал он, откидываясь в кресле. – Честь, которая будет оказана Генриху Шестому, это только начало. Это жест, назначение которого – заручиться согласием аббата и получить необходимые деньги. Ибо работа, которая нам предстоит, будет стоить очень дорого. Понадобятся сотни новых, блестящих соверенов, которые отчеканит король. Мы построим семейную усыпальницу Тюдоров, которой предстоит прославить в веках эту блестящую династию. И сейчас, когда у короля родился первый сын, он больше, чем когда-либо, хочет преодолеть все трудности, чтобы мы могли начать работу.
Дикон медленно положил на стол необыкновенный чертеж. Он постепенно начинал понимать и сознавать все происходящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83