Он некоторое время полежал на полу как был, полураздетый, пока наконец сумел собраться с мыслями и потянулся за пистолетом, который лежал всего в двух футах от того места, где он упал. Однако теперь казалось, что до него была целая миля.
Джед держал на мушке двоих преступников, сидевших на матрасе, а Томас бросился к дочери и принялся говорить ей что-то утешающим голосом, укрывая ее наготу. Прижав ее к груди, он снял с головы Фелисити мешок и принялся развязывать ей руки.
Больше всего на свете Джареду хотелось прикончить этого мерзавца. Но он был врачом, он поклялся лечить людей, дорожа, как сокровищем, каждой жизнью. Возможно, даже жизнью этого подонка. Комната в его глазах вдруг окрасилась багровым цветом – так он боролся со своим порывом немедленно прикончить эту скотину. К черту все самые священные клятвы!
– Надеюсь, тебе понравилась моя жена, мистер, потому что это последняя женщина, которую ты обидел. – И с этими словами Джаред с силой наступил каблуком прямо в пах насильника – все сто семьдесят пять фунтов его веса с силой обрушились на причинное место Майка.
Тот дико взвизгнул и, когда Джаред убрал ногу, скорчился от невыносимой боли. Уокер между тем повернулся к Фелисити. Томас передал ему дочь, и муж принялся ласково покачивать ее, прижимая к своей груди, не стесняясь слез, катившихся по обеим его щекам. Дрожащими руками он прижимал к себе свое вновь обретенное сокровище.
Майк все катался по полу, испытывая дикую, всепоглощающую, практически невыносимую боль. Он понимал, что теперь все потеряно, но он не собирался погибать в одиночку. Пускай ему суждено умереть сегодня, но все равно он прихватит с собой одного из этих ублюдков!
Еще до того как ослабли приступы боли, он дотянулся до пистолета и взял его в руку. В следующее мгновение комната наполнилась резким звуком выстрелов и едким дымом. Послышались испуганные возгласы. Немного спустя в полной тишине все увидели маленькую, аккуратную, но сочащуюся кровью дырочку в самом центре лба Майка.
При виде этого Фелисити простонала и уткнулась лицом в грудь мужа, а все остальные посмотрели на Джеда, опустившего пистолет. Бросив пистолет на пол, он взял другой. Двое на матрасе, думая, что они следующие, взмолились о пощаде, клянясь в том, что ничего не сделали этой леди или ее будущему ребенку, оставаясь все время лишь невинными посторонними наблюдателями.
Джед выругался и сплюнул на пол – даже с большой натяжкой невозможно было назвать эту парочку невинной. Он знал, что они виновны не меньше своего приятеля, а потому надо сдать их властям. Справедливость восторжествует этой же ночью.
Тело Майка перекинули через седло лошади Джеда. Остальные двое, была бы воля Джареда, провели бы остаток дней своих в худшей из здешних тюрем.
Джед связал Фрэнка и Бесс одной веревкой. Им предстояло пешком идти до самого города. Убедившись в том, что Фелисити чувствует себя удовлетворительно после этой сумасшедшей ночи, Томас и Джед с пленниками отправились в обратный путь.
Хижина опустела. Джаред остался наедине с Фелисити. Она сидела у него на колене. Джаред считал, что, прежде чем трогаться в путь, надо дать ей немного отдохнуть. За это время он хотел убедиться, что с ней действительно все в порядке. Конечно, невозможно немедленно определить, какие именно повреждения ей нанесены. Так что все равно будет лучше подождать немного. Это даже необходимо, ведь такая травма может привести к преждевременным родам.
Он убрал прядь волос с ее лица и удобно устроил голову Фелисити па своей груди.
– Все будет хорошо, дорогая, обещаю тебе, все будет хорошо, – утешал он жену. – Как только мы приедем домой, я осмотрю тебя, чтобы убедиться в этом. Но я и теперь знаю, что все у тебя будет хорошо.
Дрожа от пережитого волнения, Фелисити испытывала неслыханное облегчение и каждой клеточкой своего существа впитывала тепло и нежность мужа. Теперь ей казалось, что она всю жизнь провела в этом темном мешке, ничего не видя, а только слыша и ощущая. Ей даже не верилось, что все позади и что больше ей не грозит опасность.
– Я так рада, что ты здесь. Я так молилась, так хотела, чтобы ты нашел меня! – Всего минуту назад она перестала плакать, но при воспоминании о пережитом слезы снова хлынули, и она еще отчаяннее прижалась к мужу. – Но как же ты успел так вовремя?
Джаред тяжко вздохнул. Нелегко было сознавать, какую боль она пережила, какие приняла муки.
– Боюсь, что я все-таки опоздал, дорогая. Но это не важно. Клянусь тебе, это не имеет значения.
Он готов был стонать от досады. Ведь очутись он тут на минуту раньше, и ничего бы этого не случилось. Ах, если бы он только чуть-чуть поторопился! Одна-две секунды могли бы спасти ее.
Фелисити отстранилась. В ее глазах все еще стояли невыплаканные слезы. Вытерев их, она нахмурилась:
– Ты о чем это говоришь?
– Я говорю о… о…
Поняв наконец, что он подумал, Фелисити покачала головой:
– Джаред, он не оскорбил меня. То есть оскорбил, но не так, как ты подумал. – При этом она дотронулась до лица. – Он, правда, ударил меня кулаком по лицу.
– Ну ничего, дорогая. – Джаред подумал, что с ней истерика, хотя Фелисити выглядела необычайно спокойной. Неужели она забыла, что тут случилось? Неужели события этой ночи сказались на ее сознании? Он крепче обнял ее. – Все хорошо. Мы больше никогда не будем говорить об этом.
– Но я полагаю, это необходимо, Джаред. Ты должен знать, что этому человеку не удалось осуществить свои намерения. То есть он уже собирался сделать это, но ты его вовремя остановил. Наверное, еще пара секунд, и было бы действительно поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95