– Да, милорд, они налетели с холмов, как волки, и промчались по деревне, как исчадия ада. Даже на мордах их лошадей были маски с большими нарисованными глазами. Гробокопатели они, я их видел!
Смешливое настроение Бронуин сразу же улетучилось. Она скосила глаза на мужа, сидевшего наклонившись вперед и положив руки на стол.
– Ваших покойников потревожили?
– Эти дьяволы промчались по кладбищу и посбивали могильные камни, как будто сражались с ними!
– Я говорю о могилах, – уточнил Ульрик. – Выкапывали они тела?
Крестьянин нервно теребил шапку.
– Нет, милорд. У них не было времени. Они были слишком заняты тем, что выгоняли наш скот и наших свиней и сжигали амбары и дома. Они схватили дочь старого Эрвина, но она убежала от них, еще, прежде, чем они добрались до холмов, и пряталась, пока разбойники не перестали ее искать.
Ульрик выпрямился.
– Где она? Я хотел бы расспросить ее, в каком направлении злоумышленники уехали… или же… хотел бы услышать все, что она может рассказать нам.
– Девочка не сказала ни одного толкового слова, с тех пор как прибежала обратно. Платье у нее было все изорвано, а лицо исцарапано ветками деревьев. Ее везли, перекинув через седло.
– И все-таки я хотел бы ее видеть.
Человек бросил взгляд через плечо на людей, столпившихся за его спиной, и махнул им. В толпе послышался шепот и топот ног. Чем ближе кого-то подталкивали к краю толпы, тем пронзительнее становились протестующие крики. Ульрик поднялся на ноги.
– Поставьте ее в конце стола, – попросил он.
Грязное оборванное существо бросило взгляд на высокого рыцаря и забилось в истерике. Девочка сопротивлялась отчаянно, пока крестьяне тащили ее к столу.
– Нет!
Мужчины остановились по знаку, данному Ульриком. Бронуин с интересом наблюдала за своим мужем, который сошел с возвышения и приблизился к испуганной девочке-подростку. Когда он снова заговорил, то обратился к ней со звучными словами, произнесенными мягко и чисто. «Он говорит на уэльском наречии!» – поняла Бронуин, не веря своим ушам. Все ее попытки проклинать и ругать Ульрика на его языке, чтобы он в полной мере мог понять, силу ее презрения, оказывается, были ни к чему. Она вполне могла бы воспользоваться родным уэльским говором и значительно углубить значения наносимых ему оскорблений. Но Бронуин тут же совсем забыла о своем удивлении, глядя, как Ульрик Карадокский опускается на колени перед девочкой.
– Иди сюда, девонька. Я твой защитник, а не враг, – лорд обратился к мужчинам: – Как ее зовут?
– Авала.
Улыбка, с которой Ульрик снова обратился к девочке, была такой теплой, что даже статуя оттаяла бы и заговорила с ним. Его золотистые волосы, кудрями падавшие на плечи, и красивое лицо с правильными чертами напомнили Бронуин одну из римских статуй – Апполона, бога солнца. Он нежно взял руку девочки и поднес к губам.
– Авала, – мягко повторил лорд Карадок ее имя.
Он смотрел на девочку поверх ее руки, и озорные искорки мелькали в его глазах.
– Не удивительно, что они забрали тебя с собой, сладкое яблочко, потому что ты, несомненно, самая красивая во всей деревне. А еще они, видно, подумали, что ты хоть и красавица, но не сообразишь, как убежать от них.
«Что за восхваления рассыпает этот дьявол?» – удивлялась Бронуин, задетая льстивыми нотками в голосе мужа. Боже мой, это же простая деревенская девчонка! Похоже, не мылась с прошлого лета! И уж ясно, что гребень давным-давно не касался спутанной массы волос.
– Но я-то знаю, – мягко продолжал Ульрик, – они не подумали, что ты заметишь, куда они тебя везут! А ты заметила, правда, Авала?
Девочка, успокоенная звуками голоса Ульрика, подозрительно уставилась на него сквозь пальцы другой руки, которой закрыла себе лицо.
– Бланкард, дайте чашу с фруктами из буфета!
Управляющий поторопился исполнить указание Ульрика. При появлении фруктов, лицо Авалы оживилось. Кончик языка девочки скользнул из одного угла рта в другой, в то время как темные глаза перебегали с лица Ульрика на яблоки и обратно.
– Ну, бери!
Бедное дитя, наверное, никогда не попадало в замок и, тем более, не получало угощение с господского стола. Она посмотрела на Ульрика так, будто он отрубит ей руку, если она послушается. Понимая переживания девочки лучше, чем то казалось Бронуин, молодой лорд выбрал одно яблоко и протянул его.
– Вот, возьми! Это мой тебе подарок.
Авала жадно выхватила яблоко из рук Ульрика и прижала к груди.
– Можешь ты надуть этих дьяволов и сказать мне, по какой дороге они поехали, когда покинули деревню?
Авала яростно затрясла головой.
– Колдуны!
– Колдуны? – переспросил Ульрик. – Колдуны, а не дьяволы?
Девушка кивнула и, все так же прижимая яблоко к груди одной рукой, другой описала круг. Потом, вырвавшись из рук мужчин, ослабивших хватку, девочка отбежала к северо-западной стене, бормоча что-то так быстро, что даже Бронуин не смогла все понять.
– Она что-то говорит о том, как они ускакали на конях в море, – сообщила Бронуин своему сбитому с толку супругу.
– Колдун и его люди скакали по берегу?
Девочка неуверенно кивнула, а потом торопливо вернулась к своим сторожам, словно опасаясь, как бы разбойники снова не налетели на нее в любой момент, раз она их выдала. Авала снова начала бормотать и показывать на стену.
– Они не ушли в холмы! – воскликнула Бронуин, которой передалось возбуждение свидетельницы. – Они пересекли низину и ушли в море!
– По берегу, который заливает прилив? – переспросил Ульрик, заглушая своим голосом поднявшийся шепот, так как собравшиеся принялись обмениваться догадками.
Авала снова лихорадочно закивала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136