– У него обнаружили шизофрению. Параноидальную шизофрению, если быть точной.
– Боже! – Найл округлил глаза.
– Это было ужасно, – призналась Зои. – Но я боготворила его давно, влюбилась задолго до того, как Си сделал мне предложение. Я брала у него интервью, так мы и познакомились. Знаешь, я тогда работала в редакции одного журнала…
– Помню. – Найл улыбнулся. – Фотография над твоей колонкой сводила меня с ума.
– Правда? – Женщина покраснела. Он кивнул. Помедлив, Зои продолжила:
– После свадьбы Си не разрешил мне работать. Нет, конечно, я продолжала писать, но уже не так часто и не так много, как раньше. Знаешь, я даже сочинила роман, настоящий, не ту чепуху, что я царапаю сейчас. Но потом забеременела и очень плохо себя чувствовала все девять месяцев.
Найл смотрел на Зои, не отрывая глаз и не мешая ей высказаться.
– Пошли дети, появился беспорядок, это неизбежно, – вздохнула она. – Я не хотела нанимать няню, но сама оказалась неважной матерью.
– Ты чудесная мать, – запротестовал Найл.
– Это сейчас, но в молодости все было иначе. Я страдала от послеродовой депрессии, все время плакала, приходила в ужас, если Руфус просто чихал. Признаю, со мной было ужасно трудно жить, и Си не проявлял ни малейшего сочувствия. Сейчас, беспристрастно оглядываясь на прошлое, я думаю, что дети у него ассоциировались с грязью, шумом и мусором, а я в его глазах просто превратилась в истеричку.
– К детям нужно привыкнуть. – Найл долил имениннице вина, хотя ее бокал и так был полон.
– Вся беда была в том, что муж не хотел к ним привыкать, – объяснила Зои. – После рождения Индии Си стал просто одержимым – по тридцать раз в день мыл руки и чистил зубы после еды, пока десны не начинали кровоточить.
Найл видел, что воспоминания причиняют его собеседнице страдания, и догадывался, что во многом Зои винит себя.
– Я посоветовалась с одним нашим другом, психологом, и он предположил, что у Си невроз. – Она провела рукой по губам. – Предложил ему пройти курс лечения. Но муж, как всегда бывает в таких случаях, считал, что он в полном порядке. Потом Си стал слышать голоса. Однажды он запер меня в ванной, потому что не хотел отпускать на встречу с подругой. Я сходила с ума от волнения: Индия была еще малышкой, а Руфус только пошел в первый класс. Когда я спросила, зачем он это делал, муж ответил, что ему приказал голос. Я тогда еще подумала, что он вступил в секту.
– Но голоса были у него в голове? Зои кивнула.
– Окружающие тоже начали замечать за ним странности. Друзья перестали звать нас в гости, партнеры разрывали с ним контракты, родственники тоже отвернулись от нас.
– Боже! И тебе никто не мог помочь? Зои покачала головой:
– К счастью, наш врач был старым другом семьи и все прекрасно понимал. Он сумел отвезти Си к психиатру. Тот сказал, что Си не сможет вести нормальную жизнь и вряд ли когда-нибудь выздоровеет. Ты не представляешь, какой виноватой я себя чувствовала, это было просто невыносимо!
– Ты его до сих пор любишь? – Глаза Найла блестели от слез, в них отражалось пламя камина.
– Я люблю некоторые свои воспоминания, но они уже стираются. – Зои вздрогнула. – Я была безработной. Мои новые статьи, написанные в спешке, не производили на издателей хорошего впечатления. Когда Си наконец согласился лечиться, мы уже были на грани разрыва. – Зои сделала большой глоток. – Естественно, он выбрал самую дорогую клинику. Мы продали дом, а вырученные деньги потратили на покрытие долгов. Я забрала детей и переехала к Пенни и Гасу. Сказала, что поживу у них несколько месяцев, и вот до сих пор пользуюсь гостеприимством.
– Они были бы в ужасе, если бы ты решила уехать, – возразил Найл. – Вместе вы – сила!
– Надеюсь, ты не имеешь в виду мои пироги? – Зои слегка улыбнулась. – Хотя мы с детьми, как можем, помогаем им по хозяйству.
– К тому же ты даешь им деньги. Зои покачала головой:
– Таш преувеличивает. Мой гонорар за каждую новую книгу составляет несколько тысяч фунтов, но большая часть идет на оплату клиники Си.
– Он все еще там? Зои кивнула:
– Сидит в палате и рисует новые дома, которые никогда не сможет построить. Я навещаю Си раз в месяц, чаще не могу. Невыносимо видеть любимого когда-то мужчину во власти безумия. – Зои смущенно посмотрела на Найла, уже жалея, что разоткровенничалась.
Найл ободряюще пожал ей руку:
– А как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. – Она аккуратно отняла руку. – У меня чудесные дети, боюсь только, что вся эта история оставила шрамы у них в душах. Пять лет ушло на то, чтобы убедить Си дать мне развод.
– Ты хочешь снова выйти замуж? Зои засмеялась:
– Нет, я не ставлю перед собой такой цели, что ты! Просто мне хотелось снова стать хозяйкой собственной жизни и больше не мучиться угрызениями совести.
– Что ты собираешься делать?
– Не знаю. Детям нравится здесь учиться. Я могла бы снова отправить их в частную школу, но они против. Им нравится жить с Пенни и Гасом, здесь по-семейному уютно. А Пенни считает их даром небес. Возможно, маленькие дети и навевают на нее печальные мысли, но Руфус и Индия уже подростки, так что Пенни реализует материнский инстинкт, не комплексуя из-за отсутствия собственных малышей. Она просто обожает племянников.
Найл отодвинул бокал и сказал:
– Я спрашивал не о детях, Зои, а о тебе.
– Я счастлива, – заверила она. – Пенни и Индия постоянно стараются меня сосватать, пока я не превратилась в старую развалину, но все их протеже просто ужасны.
Найл засмеялся:
– Но ты же не можешь всю жизнь прятаться дома, Зои. Ты красивая женщина. Тебе нужен мужчина, способный это оценить.
Зои улыбнулась, немного смущенная комплиментом, но без жеманства и ложной скромности:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107