даже в самые тяжелые моменты он оставался в седле. Хуго редко падал, но сейчас, когда лошадь изогнулась под ним, он увидел чистую, сияющую, быстро приближающуюся поверхность воды.Падение в воду – самое неприятное из всех возможных падений в конном спорте. Хаотичное движение копыт, брызги на коже и несущаяся навстречу вода, противное ощущение холодной, грязной, мокрой одежды, промокших сапог, наполненных водой, и внезапно ставшего скользким седла.Сидя на каменистом дне ручья, Хуго с облегчением почувствовал, что ничего не сломал. Он медленно встал и увидел, как дрожащая лошадь поднимается на ноги в нескольких метрах от него. Она так сильно отряхивалась, что Хуго ослепили брызги. Прижав уши, кобыла рысцой двинулась со съезжающим на бок седлом, высоко вскидывая ноги к дальнему берегу.Припомнив по пути все известные ему ругательства, Хуго пошел к тому месту, где ее поймала и держала некая доброжелательная пожилая женщина.Женщина начала выражать Хуго соболезнования, но он с каменным лицом ее проигнорировал и вырвал из ее рук чертовы поводья.Лошадь вскинула голову и попятилась, ее глаза сильно вращались от страха. Когда Хуго приблизился, она нервно захрапела и отпрыгнула, чем разрушила его планы засунуть ногу в стремя. Каждый раз, когда наездник подходил, она делала шаг в сторону, раздувая ноздри. Она вся дрожала, ее мокрые бока тяжело вздымались, а мокрый хвост представлял собой тонкую, клочковатую черную веревку.– Иди сюда! Ты, глупая корова! – прорычал Хуго, с силой рванув за ее удила, холодная ярость унижения сковала его спину.Кобыла резко метнулась назад и встала на дыбы, снова закружившись, но в этот раз она уткнулась в стену брошенной каменной мельницы и оказалась в ловушке. Воспользовавшись моментом, Хуго сдвинул седло в центр и впрыгнул в него.– Отлично, пора преподать тебе урок, старая тварь, – прорычал он, схватив поводья с такой поспешностью, что лошадь снова начала пятиться к ручью.– Месье!Краснолицый судья подбежал к нему с беспокойным видом.– Меня сняли? – рявкнул Хуго, прежде чем тот успел что-либо сказать.Лошадь кружилась под ним.– Месье?– Я спрашиваю: меня сняли? Сняли? – Он вытер пот и текущую с его шлема воду. – Боже, здесь что, все придурки?– А, поп, monsieur. Continuez si vous voulez Нет, месье. Если хотите, продолжайте (фр).

, – судья нервно улыбнулся. – Mais je pense… Но мне кажется… (фр.)

– Спасибо, – коротко сказал Хуго и с такой силой сжал бока лошади ногами, что она заржала.Хуго вспомнил о своем позоре в Бадминтоне, и внезапно ему стало наплевать. Там он тоже сначала лидировал. Но тогда он не допустил такой банальной ошибки, как падение в воду.Он никогда не забудет тот восторг, который испытал в Бадминтоне, когда подъехал к последнему спонсорскому препятствию. Казалось, одна секунда отделяла его тогда от победы. Он по полной использовал действия коня, на пределе сил и безумно рискуя. Но в этом всегда был секрет его успеха. Именно поэтому пресса и зрители считали его неотразимым. Опасность всегда возбуждала его.Но в тот день случилось немыслимое. К удивлению зрителей и к радости соперников, его конь просто встал перед последним препятствием и отказался продолжать. Журналисты потом писали, что животное было измотано до предела, но это не правда. Оно просто потеряло веру в своего наездника и решило его унизить.В тот момент Хуго ушел, удивленно и разочарованно пожав плечами и сочувственно похлопав коня по шее. Позднее, вдалеке от камер, он вышел из себя и сорвался. Он тогда словно обезумел. Конь больше никогда не будет участвовать в скачках.Этого приступа ярости Хуго так и не смог себе простить, именно после этого случая он и решил бросить спорт.Но сейчас не было ни обжигающей ярости, ни дикого, буйного гнева. Одно лишь ледяное спокойствие.Направив лошадь вправо, он легким галопом повел ее к следующему препятствию.Но не тут-то было. Кобыле уже надоели злобное принуждение этого человека, его грубые руки, бьющие пятки и мускулистые ноги-тиски. И лошадь решила избавиться от наездника. Осмотревшись, она обнаружила слева за полем с подсолнухами сияющие крыши вагонов для лошадей. Там ее ждет конюх с готовой соломой и конфетками в карманах. Кобыла приняла решение. Наклонив голову вперед так сильно, что Хуго оказался на ее шее, она понеслась, врезавшись в высокие желтые цветы.Хуго издал удивленный вопль и сполз обратно в седло. Прежде чем у него появилось время подумать, они неслись на сумасшедшей скорости сквозь густо посаженные подсолнухи.Толстые щетинистые стебли хлестали Хуго по ногам, цветы-дубинки колотили по рукам. Он потерял стремя. Мокрые поводья выскальзывали из рук, он отчаянно пытался ухватить их. Хуго мотался по мокрому седлу, как шлюпка по морю в десятибалльный шторм.В отчаянной попытке остановить несущееся, взбесившееся животное, Хуго применил прием, который, как он знал, был очень жестоким. Он наклонился из липкого седла на свое единственное стремя, как игрок в поло, тянущийся за мячиком на расстоянии, схватил одну сторону удила и потянул его со всей силой, на которую был способен.На долю секунды лошадь резко отпрянула влево и почти остановилась. Затем ремешок на ее уздечке на морде лопнул, и трензель, пройдя сквозь ее рот, упал в руку Хуго, тяжелый и бесполезный. И лошадь снова понеслась.Хуго схватился за гриву, чтобы не оказаться под копытами.Прежде чем Хуго успел понять, что происходит, седло угрожающе съехало на один бок и он повис. Проносящиеся мимо подсолнухи колотили по нему, одна рука отчаянно сжимала ремень мартингала.– Дерьмо!Площадка с вагонами для лошадей быстро приближалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170