Едва он закончил ужин, как машина уже приближалась к
шоссе Фут-Хилл к северу от Лос-Анджелеса. Час "пик" давно миновал, но при этакой
гонке приходилось то и дело перескакивать с полосы на полосу - тут никаких
нервов не хватит.
- Ну ты и гонишь. Чует мое сердце: если мне и суждено вскорости отдать концы,
то никак не от избытка холестерина в биг-маке.
- Ли говорит, от холестерина не умирают.
- Не умирают, значит?
- Он считает, что смерти нет. Подумаешь - холестерин. Уйдем из этой жизни
чуток пораньше - и все дела. Выходит, если машина опрокинется и пару раз
перевернется, бояться нечего.
- Ну уж и опрокинется. Ты у меня классный водитель.
- Спасибо, Бобби. А ты классный пассажир.
- Вот только...
- Что - вот только?
- Раз уж смерти нет, можешь и дальше нестись сломя голову, это меня не
беспокоит. Я вот чего в толк не возьму: какого черта я тогда покупал диетическую
кока-колу?
x x x
Томас скатился с кровати, вскочил на ноги.
- Дерек, беги! Она идет!
Но Дерек не слышал: он смотрел на говорящую лошадь в телевизоре.
Телевизор стоял посреди комнаты, между кроватей. Томас бросился к Дереку,
хотел растормошить, крикнуть ему в самое ухо, но тут раздался чудной звук. Не в
смысле смешной - в смысле страшный. Похоже на свист - и вроде не свист. А еще
ветерок налетел. Пахнул пару раз и затих. Не теплый, но и не холодный, и
все-таки у Томаса - мурашки по коже.
Томас стащил Дерека с кресла.
- Ну беги же, беги! Идет Беда. Помнишь, я говорил? Беги!
А Дерек посмотрел на него по-глупому и улыбнулся. Он подумал, Томас хочет его
рассмешить - как дядьки по телевизору. Забыл про свое обещание. Он ведь решил,
что Беда - это яйца всмятку, а на ужин яиц всмятку не давали, значит, Беда
миновала. А она не миновала. Но Дерек этого не знает.
И опять чудной свист. И ветерок.
Подтолкнув Дерека к двери, Томас крикнул:
- Беги!
Свист оборвался. Ветер тоже. И вдруг откуда ни возьмись - Беда. Появилась и
стоит между ними и открытой дверью.
Так и есть: Беда - человек. Нет, не просто человек. Это существо вылепилось
из мрака, из ночи, заплеснувшейся в окно. И дело не в том, что на нем черная
майка и черные брюки. Томас чувствовал, что у него и внутри черным-черно.
Дерек сразу испугался. Как увидел, так и понял, что перед ним Беда. А что
бежать поздно, не понял. И бросился к двери, прямо навстречу Беде. Конечно,
такого здорового дядьку с ног не собьешь, а Дерек хоть и глупый, но это даже
глупый сообразит. Наверно, он хотел проскочить мимо.
Незнакомец не дал ему уйти. Он ухватил Дерека и поднял в воздух - легко, как
подушку. Дерек закричал, и страшный дядька со всей силы брякнул его об стенку.
Крик смолк, со стенки попадали фотографии Дерековых папы и мамы и брата. И не с
той стенки, об которую ударился Дерек, а с противоположной, где его кровать.
Просто ужас, какой он быстрый, этот злодей. Самое страшное в нем, что он
такой быстрый. Он еще раз брякнул Дерека об стенку. У Дерека открылся рот, но
оттуда не вылетело ни звука. А Беда его - опять об стенку, еще сильнее, хотя и в
первый раз было сильно. Глаза у Дерека сделались чудные-пречудные. Тогда дядька
оттащил его от стенки - и об стол. Стол заходил ходуном, вот-вот рассыплется на
части, но все-таки выдержал. Голова Дерека свесилась со стола, Томас увидел его
лицо вверх тормашками: глаза вверх тормашками моргали часто-часто, рот вверх
тормашками разинут, но ничего не слышно. Томас перевел глаза на странного
дядьку. Тот смотрел на него и ухмылялся, как будто все это в шутку, для смеху. А
это совсем и не смешно.
На краешке стола лежали ножницы, которыми Томас вырезал картинки для стихов.
Когда Дерек ударился об стол, они чуть не упали. Страшный дядька схватил их и
воткнул в Дерека, и из него пошла кровь. Дерека - ножницами! Бедного Дерека,
который в жизни никому ничего плохого не сделал, разве что себе! Дерека, который
даже не знает, как оно делается, плохое! А страшный дядька воткнул ножницы в
другое место, и оттуда тоже пошла кровь. И еще, и еще. И вот уже кровь идет из
четырех дырок на груди и на животе. И изо рта, и из носа. Тогда страшный дядька
снял его со стола и швырнул, как подушку. Нет, как мешок с мусором - так
мусорщики бросают мешки в мусорную машину. Дерек упал на кровать. Лежит на
спине, а спереди торчат ножницы. Лежит и не шевелится. И Томас догадался, что
Дерек уже не здесь, а в Гиблом Месте. Самое страшное, все так быстро - Томас
даже не успел сообразить, как спасти Дерека, По коридору - топ-топ-топ - кто-то
бежит.
Томас позвал на помощь.
В дверях показался санитар Пит. Он увидел Дерека, ножницы, кровь из всех дыр,
и на него напал страх. Сразу взял и напал. Пит повернулся к Беде и спросил:
- Кто...
Страшный дядька схватил его за шею, и Пит захрипел, будто у него что-то
застряло в горле. Он обеими руками вцепился в дядькины руки, но у Беды одна рука
- прямо как его две. Пит дергает, дергает, а этот страшный не отпускает. Потом
поднял Пита за шею, так что у того голова запрокинулась, ухватил за ремень и
швырнул в коридор. Пит налетел на медсестру, и они повалились на пол. Кричат,
барахтаются.
Все так быстро - часы только несколько раз тактакнули.
Страшный дядька громко захлопнул дверь и увидел, что она не запирается. Тогда
он сделал самую страшную, самую странную странность: он вытянул руки, и из
ладоней полился синий свет - как из фонарика, только в фонарике он не синий.
Вокруг дверной ручки, по краям двери и по петлям засверкали искры. Металл
задымился, стал плавиться, как масло в картофельном пюре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136