Король на троне, а не страдающий
человек.
Моргану не понравилось такое холодное бездушное изображение Христа.
Оно полностью уничтожало то впечатление теплоты, человечности, которым
веяло от стен, потолка, в которые лучшие мастера вложили свою душу. Даже
живой свет лампад и свечей пилигримов не мог смягчить тот холод, который
исходил от надменной фигуры Царя Небесного.
Морган окунул палец в чашу со святой водой, перекрестился и пошел
дальше. Его первоначальное ощущение спокойствия и безмятежности при более
внимательном осмотре сменилось ощущением беспокойства.
Он пожалел, что на его поясе нет меча. Он был бы рад поскорее
покончить со всем этим и убраться отсюда.
Задержавшись у небольшого стола в центре часовни, он зажег свечу,
которую должен был принести к алтарю. Когда свеча разгорелась, его мысли
на мгновение вернулись к прекрасной незнакомке - свет свечи напомнил ему
огненный цвет ее волос. Затем воск потек по его пальцам и он очнулся. Пора
было продолжать церемонию.
Алтарные ворота были закрыты. Морган опустился на колени, чтобы
показать свою набожность, и протянул руку к засову. Свечи других
пилигримов горели за алтарной решеткой, перед изображением святого, Морган
встал, когда алтарные ворота с легким щелчком открылись. Проходя через
ворота, он вдруг почувствовал, что его руку что-то оцарапало. Потекла
кровь. Инстинктивно он поднес поврежденное место ко рту. Он решил, что
алтарные ворота - очень неподходящее место, чтобы царапаться.
Он наклонился к алтарю, все еще держа руку у рта. И вдруг вся комната
начала бешено крутиться. Прежде чем он смог выпрямиться, он попал в
какой-то бешеный поток, цветные огни мелькали у него перед глазами.
Марала! - раздался крик в мозгу.
Должно быть, она была на засове, а затем он занес ее с кровью в рот.
Хуже всего было то, что он боролся с оцепенением мозга, которое вызывала
мераша у Дерини. Чужая личность вторгалась в его сознание, поглощающая,
могущественная сила, которая угрожала выхватить его, погрузить в забвение.
Он упал на четвереньки, стараясь освободиться, но чувствовал, что уже
поздно, что атака был чересчур внезапной, а наркотик очень сильным.
И затем чья-то огромная рука стала опускаться на него, рука, которая
заполняла всю комнату, которая закрывала от него плавающие дрожащие огни,
которая сомкнулась вокруг него.
Он пытался позвать Дункана, но боль обрушилась на его мозг, подавив
последние очаги сопротивления этой зловещей силе, которая скрутила его.
Все было бесполезно. Хотя казалось, что его крики могут вырваться отсюда
наружу и достичь Дункана, но он понимал, что все, что исходит от него,
поглощается злой силой.
Он почувствовал, как рухнул, упал, и крик его был беззвучен. Он
скользнул в пустоту.
А затем наступил мрак.
И забвенье.

13
Через четверть часа после того, как Морган вошел в часовню, небо
потемнело. На лужайке не было никого, кроме Дункана и трех лошадей.
Поднялся сильный ветер, который растрепал волосы Дункана, хлестнул хвостом
лошади его по лицу, когда тот стал осматривать поврежденную ногу
животного. Наконец лошадь подняла голову, и Дункан положил копыто себе на
колени. Он вынул кинжал и стал острием вытаскивать острую щепку, которая
вонзилась лошади в ногу. Где-то прогремел гром, обещая приближающуюся
бурю. Дункан нетерпеливо посмотрел на часовню.
Что там делает Аларик? Ведь он должен был бы давно вернуться. Может,
что-нибудь произошло?
Он опустил ногу лошади на землю, встал и вложил кинжал в ножны.
Да, это на Аларика не похоже. Его кузен никогда не отличался
религиозностью, а особенно теперь, когда они торопятся на заседание курии,
он не стал бы тратить время на осмотр захудалой деревенской часовни.
Дункан снова посмотрел на дверь часовни. Затем он снял с себя шляпу,
поиграл эмблемой Святого Торина, повертел шляпу на пальце. Может,
что-нибудь случилось? Следует проверить?
Решительным движением он надел шляпу и направился к часовне. Затем
вдруг остановился, повернулся и отвязал лошадей - вдруг потребуется бежать
- и снова пошел к часовне. За решеткой в первой комнате послышалось
какое-то торопливое движение, и его окликнул хриплый голос монаха:
- Вы не должны входить с оружием сюда. Вы знаете это. Это святое
место.
Дункан нахмурился. Он не хотел нарушать местные обычаи, но он не
намеревался при таких подозрительных обстоятельствах оставаться
безоружным. Если Аларик попал здесь в западню, то ему придется бороться за
двоих. Его левая рука почти бессознательно сжала рукоятку меча.
- Я ищу человека, который вошел сюда после меня. Ты видел его?
Монах величественно проговорил:
- Никто не входил сюда после вас. А если вы не выйдите отсюда с этой
грешной сталью, которая оскорбляет Святого, то мне придется позвать на
помощь.
Дункан решительно посмотрел на решетку, за которой притаился монах. В
нем вспыхнули подозрения.
- Так ты утверждаешь, что не видел человека в охотничьей одежде,
который вошел сюда?
- Я видел только вас. И никого больше. Теперь уходите.
Рот Дункана превратился в тонкую линию.
- Тогда ты не будешь возражать, если я посмотрю сам, - сказал он
холодно, подходя к двери и распахивая ее.
Он услышал сзади себя негодующие крики монаха, но не обратил на них
внимания. Дункан вошел в часовню и закрыл за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80