ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Может быть, во французском посольстве?
— А какая у вас специальность?
— Я преподаю историю в средней школе, — ответил сосед и снова заговорил о хронологических неувязках пребывания Берни в Париже, Венеции и Риме.
— Вы преподаете в Баку?
— За городом. В Кишлах. Я точно сверил даты по французским первоисточникам.
— А в Москву — в командировку?
— Да, на курсы усовершенствования. Я утверждаю, что, если бы король один раз не послушал маркизу де Помпадур, государственным языком Америки теперь был бы французский.
«Наш самолет пошел на снижение, — раздался из динамика голос стюардессы. Прошу застегнуть ремни и воздержаться от курения».
И Заур больше не слышал ни доводов своего соседа, ни других голосов и думал лишь о том, получила ли Тахмина его телеграмму.
Уже на верхней ступеньке трапа он ощутил освежающую чистоту московского воздуха после недавно прошедшего дождя. И синева омытого дождем неба нависла над летным полем, по которому они шли к стеклянной галерее аэровокзала, а там, в конце стеклянной галереи, где проходила граница между встречающими и провожающими — с одной стороны, и улетающими и прилетающими — с другой, стояла она — Тахмина, и Заур сразу ее увидел и помахал рукой. Тахмина тоже увидела его, рванулась, но девушка в синем форменном костюме с улыбкой преградила ей путь. Тогда побежал Заур. Он не знал, как добежал эти семь-восемь метров, но уже через несколько секунд Тахмина повисла у него на шее.
— Зауричек, какой ты молодчина, что прилетел, — сказала она.
(И много-много лет спустя, до глубокой старости, вспоминая счастливые и печальные периоды своей жизни, он всегда помнил, что если у него и были счастливые годы, месяцы, недели, дни, часы и мгновения, то самым счастливым, самым-самым счастливым было вот это мгновение в стеклянной галерее Домодедовского аэродрома: он увидел ее издали среди встречающих и помахал рукой, и она увидела его среди прилетевших и хотела рвануться к нему, но ее не пустили, и тогда он побежал к ней, и она бросилась ему на шею и сказала самые простые слова: «Какой ты молодчина, что прилетел».)
— Багаж? — сказал он. — Ты смеешься, что ли? Я гол как сокол. Поехали.
— Нет, — сказала она. — Пока я тут тебя дожидалась, прошлась по лесу, тут рядом с шоссе удивительный лес. Я хочу там пройтись вместе с тобой.
Они сошли с асфальта и углубились в лес, и он хотел поцеловать ее, но Тахмина сказала:
— Подожди, послушай. Слышишь?
Это было почти неправдоподобно, но он действительно услышал. Здесь, по соседству с крупным современным аэродромом, рядом с бесконечным гулом садящихся и взлетающих самолетов, со свистом мчащихся по шоссе автомобилей — в лесу пели птицы.
— Невероятно, правда? — сказала она. — Невероятно! Поют как ни в чем не бывало. И они поют для нас с тобой, Зауричек. — Она обвила руками его шею. Зауричек, слушай! — Она теперь говорила шепотом. — Наверное, я этого не должна говорить по всем правилам игры или жизни, но я люблю тебя. Больше того, я без ума от тебя. Больше того, я не могу жить без тебя. Никто мне не нужен, кроме тебя. Правда, я всего этого не должна говорить: теперь ты загордишься и задерешь нос. Но это так.
— Тахмина, — тоже шепотом сказал Заур, — и я, наверное, тебе этого не должен говорить, но клянусь тебе — это правда: я без ума от тебя. Я не могу жить без тебя ни дня, ни часа. Я могу сейчас вот умереть от счастья. Или, если ты скажешь, я сейчас выскочу на шоссе и брошусь под машину.
— Глупый, зачем под машину? Слышишь птиц?
— Ага.
— Слышишь, их две. Одна мудрая такая, старая. Она не верит нашей любви. Она знает, что все кончится, и смеется над нами. А вот другая, слышишь, еще юна и проста. Она верит. Верит, что мы с тобой докажем всем — можно еще любить и быть счастливыми. Ведь можно, Зауричек?
Он рассказал ей о дне рождения, гостях, соседях, даже о том, что ему хотят сосватать Фирангиз. Он был настолько опьянен счастьем и верой, что чувство, переполнившее и его и ее, страхует их от всех болей и досад, что не мог представить себе, как это сообщение могло бы огорчить Тахмину. И действительно, только легкая тень пробежала по лицу Тахмины, она по-прежнему счастливо улыбалась и вместе с ним потешалась над его предполагаемой женитьбой, и целовала его, и рассказывала о своей новой работе, и о приезде в Москву, и о вчерашней передаче, и о том, как ее здесь расхвалили. Они вышли из лесу и шли по шоссе к Москве, им хотелось дойти до нее пешком, хотя они и знали, что до Москвы не менее семидесяти километров.
И Заур, уверенный в прочности их счастья, теперь, когда им обоим все стало окончательно ясно и известно и понятно про то, что их связывает, — а это самая настоящая любовь, и здесь никаких сомнений быть не может, — теперь мог расспрашивать ее о чем и о ком угодно, не опасаясь, что ее ответы или умолчания могут причинить ему боль. И он спросил о Спартаке, вернее, он рассказал, какие муки испытал из-за сплетен о ее связи со Спартаком и как он ходил по улицам и звонил ей из автоматов.»
— Глупый, — сказала она, — нашел тоже, к кому ревновать. Спартак — это же дубина. Хоть и умеет делать деньги. Что у меня могло быть с ним? С ума ты сошел, что ли? Просто он встречался с моей подругой, я же тебе говорила, и я несколько раз по ее просьбе действительно звонила к ним. Его мать, очевидно, потом узнала, что это была я, но никаких объяснений у меня с ней не было, тем более — ничего скандального. Да что ты! Стала бы я еще объясняться с ней! Невысоко же ты меня ставишь.
Ему хотелось спросить Тахмину и про других — заведующих складами, цеховщиков, директоров магазинов, о которых говорил Дадаш, но он не знал, как к этому подступиться и стоит ли осквернять такой вечер, и, как бы угадав его мысли, она сама сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики