В течение трех дней взбирались они и наконец приблизились к самой крыше
мира, после чего расположились под открытым небом, ожидая, когда луна
скроется в облаках.
Четыре ночи минуло с того времени, когда они разбили лагерь в ожидании
облаков; однако тех все не было, и луна по-прежнему источала холодное сияние
сквозь тончайшую траурную дымку, накинутую вокруг безмолвной вершины. На
пятую ночь, когда наступило полнолуние, Барзаи заметил далеко на севере
несколько плотных облаков и поднял на ноги Аталя. Они принялись внимательно
следить за их приближением. Могучие и величественные, облака медленно плыли
в их сторону, будто осознавая направление своего движения, приблизившись же,
они выстроились цепью вокруг пика высоко над головами наблюдателей, сокрыв
луну и вершину от их взоров. В течение долгого часа Барзаи с Аталем смотрели
кругом во все глаза, но видели лишь водоворот туманных паров и
образовавшийся облачный щит, который постепенно уплотнялся и наполнял их
души все большей и большей тревогой. Барзаи был мудр, много чего знал о
богах земли; он напряженно вслушивался, стараясь уловить звуки, которые хоть
что-нибудь могли сказать ему; Аталь же проникся холодом тумана и зловещим
молчанием ночи, и великий страх охватил его. И когда Барзаи двинулся к
вершине и энергичным взмахом руки позвал за собой Аталя, прошло немало
времени, прежде чем тот пошел следом.
Туман настолько сгустился, что трудно было находить путь, и когда Аталь
наконец пошел за Барзаи, он смог лишь смутно различать серый силуэт своего
спутника вверху на склоне, неясно вырисовывавшемся в лунном свете, который
едва пробивался сквозь облака. Барзаи шагал далеко впереди, и, несмотря на
почтенный возраст, восхождение, казалось, стоило ему меньших сил, чем Аталю;
он нисколько не боялся туч, которые вырастали перед ним и преодолеть которые
было под стать только очень сильному и бесстрашному человеку, и ни на
секунду не останавливался перед широкими черными ущельями, перепрыгнуть
которые Аталю удавалось с огромным трудом. Так неукротимо взбирались они
вверх, зависая над скалами и безднами, скользя и спотыкаясь, и порой их
охватывал благоговейный ужас, вызванный необъятностью и устрашающей тишиной
холодных ледяных пиков и безмолвных гранитных скал.
Барзаи пропал из поля зрения Аталя совершенно неожиданно, после того,
как начал взбираться на чудовищный утес, который внезапно стал у него на
пути и который мог перекрыть дорогу любому смертному, не вдохновленному
богами земли. Аталь находился далеко внизу и был занят размышлениями о том,
что он будет делать, достигнув неприступного утеса, как вдруг с удивлением
обнаружил, что заоблачный свет усилился, как если бы выступающая из тумана
вершина с залитым лунным светом местом встречи богов вдруг оказалась совсем
рядом. Карабкаясь в направлении выступающего утеса и светового пятна, он
ощутил потрясение, по силе своей не сравнимое ни с каким другим, испытанным
им ранее. Ибо сквозь сильный туман услышал он голос Барзаи, который бешено и
восторженно кричал:
- Я слышу богов. Я слышу, как боги земли поют во время пиршества на
Хатег-Кла! Барзаи-Пророк знает голоса богов земли! Туман рассеивается, луна
светит ярко, и я обязательно увижу, как бешено танцуют боги на Хатег-Кла,
которую они любили в юности. Мудрость Барзаи сделала его выше богов земли, и
все их заклинания и запреты ничто для него; Барзаи увидит богов, заповедных
богов, богов земли, которые с презрением отвергают человеческий взор!
Аталь не мог слышать голосов, о которых говорил Барзаи, но очень
надеялся услышать, ибо в тот момент он был уже близко от выступающего утеса
и осматривал его, пытаясь отыскать опору для ног. Затем ушей его вновь
достиг голос Барзаи, который стал пронзительней и громче:
- Туман почти рассеялся, и луна отбрасывает тени на склон; голоса богов
земли выдают их испуг и неистовство, они боятся прихода Барзаи Мудрого,
который более велик, чем они... Свет луны колеблется, когда боги земли
танцуют под ней; я увижу, как танцуют боги, как они прыгают и завывают в
лунном свете... Свет становится тусклым, и боги боятся...
В то время как Барзаи выкрикивал все это, Аталь ощутил странные
изменения в окружавшем его пространстве. Было похоже, что законы земли
отступили перед более высокими законами ибо хотя путь был как никогда крут и
опасен, ведущая к вершине тропа вдруг сделалась пугающе легкой для
восхождения, а выступающий вертикально вверх утес вдруг перестал
представлять собой какое бы то ни было препятствие. Едва он достиг его, как
заскользил, невзирая на опасность, вверх по выпуклой поверхности. Лунный
свет странным образом ослабел, и как только Аталь завершил свой крутой
подъем сквозь туман, он услыхал, как Барзаи Мудрый надрывно кричит в тени:
- Луна темна, и боги танцуют в ночи; и ужас разлит по небу, ибо на луну
опустилось затмение, которое не предрекала ни одна из человеческих книг или
книг богов земли... Неведомое волшебство нисходит на Хатег-Кла, ибо
пронзительные крики испуганных богов обратились в смех, а ледяные склоны
бесконечно вздымаются в черные небеса, куда поднимаюсь и я... Эй! Эй!
Наконец-то! В тусклом свете вижу я богов земли!
И в этот момент Аталь, только что совершивший головокружительный подъем
на невообразимую кручу, услышал во тьме отвратительный смех, перемежающийся
воплем, какого никогда не слыхал и никогда не услышит ни один человек
(забудем о воплях, что роятся в ослепительном свете бессвязных ночных
кошмаров) воплем, в котором дрожь ужаса и мука всей прожитой жизни, которая
вот-вот оборвется, слились в одном чудовищном мгновении:
1 2 3