Говорили, правда, что незадолго перед тем страшно выли собаки, но
это было раньше, когда доктор Виллетт находился в больнице; потом собаки
замолчали. О бегстве тотчас же сообщили отцу Чарльза, но, казалось, он не
был удивлен, скорее опечален. Когда сам доктор Вейт позвонил Варду, с ним
уже успел поговорить доктор Виллетт; оба решительно отрицали, что имеют
какое-нибудь отношение к бегству, Некоторые сведения, касающиеся молодого
Варда, были получены от близких друзей Виллетта и Варда-старшего, но
казались слишком фантастическими для того, чтобы внушить доверие.
Единственным достоверным фактом остается то, что до сего времени не было
обнаружено никаких следов пропавшего безумца.
Чарльз Вард с детства был любителем старины, и ничто не могло побороть
в нем влечения к освященным веками тихим улочкам родного города, к
реликвиям прошлого, которыми был наполнен почтенного возраста дом его
родителей на Проспект-Стрит, расположенный на самой вершине холма. С
годами росло его преклонение перед всем, связанным с прошлым; так что
история, генеалогия, изучение архитектуры, мебели и ремесел колониального
периода вытеснили все другие его интересы. Эти склонности нужно всегда
иметь в виду, анализируя его душевную болезнь, ибо хотя они и не были ее
источником, но сыграли важную роль в ее последующих проявлениях. Все
провалы в памяти, отмеченные психиатрами, касались современности,
компенсируясь обширными, хотя и тщательно скрываемыми познаниями о вещах,
относящихся к прошлому - эти знания обнаруживались лишь благодаря
тщательно продуманным вопросам врачей. Казалось, пациент буквально
переносился в отдаленные века, обладая неким странным ясновидением.
Удивительно, что Вард, по всей видимости, больше не интересовался разным
антиквариатом, с которым был так хорошо знаком. Он словно потерял всякое
почтение к старине, как к чему-то известному и даже надоевшему; и все его
усилия были направлены на познание обычных реалий жизни современного мира,
которые, как в этом убедились врачи, полностью изгладились из его памяти.
Он тщательно скрывал свое незнание общеизвестных вещей, но всем
наблюдавшим за ним, было ясно, что выбор книг для чтения и беседы с
окружающими отмечены лихорадочным стремлением впитать эти факты, как можно
больше узнать о собственной, забытой им биографии, особенностях
повседневной жизни и культуры ХХ столетия, которые он должен был хорошо
знать, ибо родился в 1902 году и получил образование в современных учебных
заведениях. После его исчезновения психиатры удивлялись, как мог беглец,
почти ничего не знавший о сложном современном мире, адаптироваться в нем.
Некоторые считали, что он "ушел в подполье" и затаился, смирившись с самым
скромным положением, пока не сравняется знаниями со своими современниками.
Врачи спорили о том, когда проявилось безумие Варда. Доктор Лайман,
бостонская знаменитость, утверждает, что это произошло в 1919 или 1920
году, когда юноша закончил школу Мозеса Брауна, и внезапно перешел от
изучения прошлого к занятиям оккультными науками, отказавшись сдавать
выпускные экзамены на том основании, что занят исследованиями, которые для
него гораздо важнее. Это подтверждалось изменением привычек Варда к тому
времени, особенно тем, что он без устали рылся в городском архиве и искал
на старых кладбищах могилу одного из своих предков по имени Джозеф Карвен,
погребенного в 1771 году, часть личных бумаг которого Вард, по его
собственному признанию, случайно обнаружил в старом квартале
Стемперс-Хилл, за облицовкой стены ветхою дома в Олни-Корт, который, как
было известно, когда-то занимал Карвен.
Короче говоря, зимой 1919-1920 года в характере Чарльза Варда произошла
бесспорная перемена; он внезапно прекратил свои изыскания по истории
колониального периода и со всей страстью погрузился в тайны мистических
наук как на родине, так и за границей, время от времени вновь начиная
поиски могилы своего отдаленного предка.
Однако доктор Виллетт ни в коей мере не разделял мнения Лаймана,
основывая собственное заключение на близком и длительном знакомстве с
пациентом и неких рискованных исследованиях и ужасных открытиях, которые
были им сделаны за последнее время. Они оставили на нем глубокий след;
голос его прерывается, когда он говорит о них, и рука дрожит, когда
пытается их записать. Виллетт допускает, что изменения, происшедшие в
1919-1920 годах, ознаменовали начало прогрессирующего ухудшения,
завершившегося в 1928 году страшным и неестественным перерождением, то на
основе личных наблюдений считает, что нужно отмстить более тонкое
различие. Откровенно признавая, что Чарльз всегда отличался
неуравновешенным характером и был склонен слишком бурно реагировать на
окружающее, он отказывается согласиться с тем, что происшедшая ранее
перемена отмечает действительный переход т здоровья к болезни; вместо
этого он склонен поверить утверждению самого Варда, что тот открыл или
воссоздал нечто, оказывающее глубокое и удивительное воздействие на
человеческую природу.
Доктор Виллетт уверен, что истинное безумие началось позже, когда Вард
отыскал портрет Карвена и старинные документы, после путешествия за
границу, в далекие таинственные уголки света, где во время совершения
неведомых тайных обрядов были произнесены ужасные заклинания, на которые
откликнулись страшные силы; после того, как при неизвестных
обстоятельствах измученный и полный страха, юноша написал свое - отчаянное
письмо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9