Или по револьверу. Нет, револьверов не нужно. Не поверят, чтоб за какими-то там транзисторами — и с револьвером. Но у обоих большие ножи. Да. Может, они рабочие со стройки, про каких папа говорил: сегодня здесь, завтра там, где только найдется работа. Да, это хорошо придумано. И вообще, это почти правда; про себя он расскажет все как было, а Леса не выдаст. И как бывало, когда в голову приходила какая-нибудь хорошая мысль, Терри уверенно сказал про себя: «Здорово! Да. То, что надо». Вот только кончит переписывать в тетрадь этот кусок и пойдет во всем признается мистеру Маршаллу. Если рассказать сейчас, до того, как всем станет известно, и рассказать, как он испугался двоих с револьверами… нет, с ножами, ему наверняка поверят. Мистер Маршалл, и мама, и папа — они поймут. Конечно, поймут. «Да, то, что надо». Его отпустило, и он с облегчением принялся списывать с книги последнюю фразу отрывка. Если он сдаст работу, его скорей отпустят в туалет, и ничего не надо будет объяснять мистеру Эвансу перед всем классом. Он торопливо писал, почерк стал крупнее, косой, неразборчивый. Уже почти конец, вот только найти замену для слова «вероломство» и тогда можно идти. Где же словарь? Еще три минутки. «Вот. Хорошо».
Тема шла крещендо. Вступили барабаны, они поддерживали ее; барабаны звали в бой; через две минуты они смолкнут, и он начнет бой за самого себя.
Маршаллу совсем не понравилось поведение полицейского. Питерс был здешний участковый, друг школы, и до сих пор Маршаллу казалось, он отлично справлялся со своей работой. Надо ли было поговорить о правилах уличного движения, организовать ли команду для школьной викторины, остеречь от прогулок с незнакомыми людьми — все у него получалось толково и убедительно. И он всегда готов был прийти на помощь: однажды он даже привел на игровую площадку конного полицейского — показать малышам; и часто помогал старшим ребятам, когда они готовили работу о полиции. Но сегодня утром в голосе полицейского Маршалл улавливал нотки равнодушия, к настоящему преступлению он отнесся с той прохладцей, какая никогда не ощущалась в его отношениях со школой. Казалось, между ними вырос невидимый барьер, или они настроены на разные волны. Полицейский не смотрел ему в глаза, и директор даже подумал, уж не воображает ли Питерс, что это он сам утащил транзисторы. Участковый явно отнесся к краже недостаточно серьезно. Он знай себе хмыкал, да кивал, да отпускал замечания вроде «Да, бывает…» и вел себя так, словно из-за какого-то пустяка, вроде нарушения правил стоянки, вызвали полицейский отряд на автомобилях.
Но Маршалл привык быть хозяином у себя в доме. Привык ставить на своем. И решил, что пора ему вразумить полицейского.
— Я понимаю, мистер Питерс, для вас не новость, что дети забрались в школу и унесли парочку небольших транзисторов, но на мой взгляд, это весьма серьезно, — резко, отрывисто сказал Маршалл, утратив обычную сдержанность благовоспитанного джентльмена. — Для других школ это, может быть, обычно… Беседуя с коллегами, убеждаюсь, что наша школа — исключение из правила, но у нас добропорядочный район, и воровство я терпеть не намерен. Его следует пресечь в зародыше, пока оно не пустило корни. — Маршалл полагал, что высказался достаточно ясно. — Судя по всем признакам, надо думать, мы имеем дело с так называемым «внутренним вором». — Он поднял брови, дожидаясь подтверждения. Питерс неохотно положил на стол каску и вытащил записную книжку. — Они точно знали, в какую комнату войти и какой взломать шкаф. Незаметно, чтобы они рыскали по школе и искали, что украсть. Видимо, они шли прямо сюда. Вы не согласны? — Пусть этому полицейскому станет стыдно, тогда он начнет действовать.
Полицейский задумчиво кивнул и шариковой ручкой аккуратно, по линеечкам что-то записал в блокнот.

— Да, я думаю, вы правы, сэр. Пожалуй, стоит пригласить наших из уголовного розыска и кой у кого взять отпечатки пальцев. Но это можно только у подозреваемых и только с разрешения родителей. У всей школы снимать отпечатки никак невозможно. — Он замолчал, продолжая записывать в блокнот, больше чтоб потрафить директору и репортерам местной газеты, для суда эти записи вряд ли пригодятся. Таким кражам счета нет, за всеми не уследишь. — Но всяком случае, мы возьмем номера украденных транзисторов и их описание сообщим куда надо на случай, если они появятся в подходящих местах. Сидеть сложа руки мы не будем, сэр. Но, боюсь, у нас тут здорово налажена скупка краденого. Все начинается с доков — вы не представляете, сколько всякого добра тайком сбывают с кораблей, а служащие, рабочие, школьники покупают его и думать не думают, что это беззаконие. Так что у воров ваши приемнички не задержатся. Нечего и надеяться. — Он нажал на шариковую ручку и приготовился опять записывать. — Ну, а как, по-нашему, они забрались в школу, сэр, ведь окна и двери не взломаны? — Нападай, защищайся, выкручивайся на все лады, и так изо дня в день, думал он, конца этому нет.
Маршалл сразу учуял тут нечто вроде попытки переложить вину на него. Школа, без сомнения, охраняется неважно, нашлись же какие-то лазейки.
— Видите ли, сторож как раз был в помещении школы — пришел проверить, не протекла ли от дождя плоская крыша, — так что разные двери, которые обычно заперты, были открыты, в том числе и входная дверь. Но Джарвиз считает, что воры каким-то образом влезли в окно зала; понимаете, он там поскользнулся, на полу оказалась лужа, но крыша не протекала. — Маршалл чуть помолчал. — Странная история. Надо будет проверить запоры на всех окнах в зале… — Но об окнах он уже не думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71