К вам лично я зла не питаю... а
женщины - отходчивы...
Волкерт ничего не сказал. Он просто стоял, опираясь на леер,
и смотрел, как проплывает мимо зеленый склон острова Виктори.
Простым глазом видны были серые маковые зернышки пасущихся овец.
В небе когтились высокие легкие облака. Скоро ветер станет
бодрее...
- В конце концов, вы даже не проиграли. И лучший в мире
пловец утонет, оказавшись внезапно в центре моря. Трое, четверо
суток можно продержаться на воде... Но кто упрекнет его, что он -
не доплыл до берега?
- Я знаю, зачем вы меня взяли,- сказал Волкерт. - Чтобы я...
разрядил мальчика. Но без Салли я не смогу...
- Ничего. Как-нибудь справимся. Олив поможет. В конце
концов, я ведь могу просто не подходить к нему близко. А на
расстоянии - держу защиту.
- На вашем месте я бы отправил его отдельным судном,- сказал
Волкерт.
- Ну уж нет,- засмеялся Глеб. - Скажите, Волкерт,- спросил
он через некоторое время,- а в бытность ариманитом вы относились
к своей пастве как к людям - или как к говорящим куклам?
- По-разному,- сказал Волкерт, подумав.- Ведь кого мы
подбирали? Шваль, отбросы. Сильные люди к нам не шли. А когда
случаем попадали... Вашу Олив я глубоко зауважал, знаете ли.
- Понятно,- сказал Глеб.
Сайруса разбудило прикосновение. Он приподнялся, повернулся.
Кто-то стоял над ним, жестом веля молчать. Человек был весь в
черном, лишь лицо чуть выделялось. В руке человек держал фонарь с
темно-синим стеклом, сквозь которое еле проглядывал овальный
язычок керосинового огня.
Сайрус сел. Человек подал ему черную одежду, показал:
надень. Это были легкие трикотажные штаны, свитер и шапочка-
маска. На ноги вместо огромных тюремных сапог Сайрус натянул
шерстяные носки с пришитой войлочной подошвой.
Только в коридоре он проснулся окончательно.
Итак, это побег. Сердце забилось. Кто подстроил? А,
неважно...
Место караульного пусто, ключи на столе...
Тот, кто пришел за ним, хорошо знал дорогу. Они куда-то шли
непонятными боковыми проходами, спускались по узким отвесным
трапам. Потом беззвучно отворилась ржавая крышка квадратного
лючка, и в лицо пахнуло морем. Волны прокатывались рядом. Сразу
стало невозможно дышать. Проводник помог Сайрусу пролезть в
лючок, скользнул следом сам. Он был маленький и ловкий.
Они оказались на галерее, опоясывающей корму. Здесь спутник
опустил темное стекло фонаря и выкрутил фитиль. Стало
необыкновенно светло. Потом он вновь поднял стекло и показал -
вон туда. Под галереей поднималась и опускалась похожая на
домашний шлепанец лодка. К ней свешивался конец.
- Вы первый,- прошептал спутник.
Сайрус скользнул вниз и понял, что обжег ладони. Какие
пустяки...
Спутник оказался рядом через полминуты. Они начали тихо
грести короткими веслами без уключин. Потом, когда потянуло из-за
кормы ветром, спутник поднял с днища и раскрыл сложенную пополам
мачту, распустил парус...
- Кто вы? - спросил Сайрус немного погодя.
- Личный агент царя Глеба, - был ответ.- Однажды мы с вами
встречались, но это было очень давно...
- Напомните.
- Вы меня нанимали, чтобы я нашел вашу супругу...
- Боже правый! Сколько же лет...
- Несчетное количество. Как она поживает?
- Не знаю, я же был в тюрьме... А вы не?..
- К сожалению, нет. Меня просто послали за вами, и все.
- А куда мы направляемся?
- В Павловск. Теперь это столица того, что осталось от
царства.
- Извините, если покажусь любопытным... но как вы попали на
службу царю?
Купер - вот и вспомнилось имя! - засмеялся шепотом.
- Когда выйду на пенсию, напишу об этом роман...
В рассветных сумерках их подобрал паровой корвет.
- Государь,- капитан Вирениус говорил тихо, будто опасаясь,
как бы кто не подслушал. - Такой штиль крайне редок в этих широтах
и обычно служит предвестником шторма. Быть может, даже урагана.
- Я знаю, Павел Сергеевич, - кивнул Глеб. - Но что же делать?
Будем уповать на Всевышнего...
- Простите, государь, но я должен сказать... И я сам, и мои
офицеры считают, что во всем вина этого длинного ведьмака...
- Волкерта?
- Да не Волкерт он! Имя ему Вадган, по ночам бродит, глаза
горят... Велите утопить, государь, ведь пропадем, все пропадем, и
дитя пропадет...
- Господи, Павел Сергеевич, вы же умный человек! Какой
Вадган, что вы. Детские страшилки повторяете...
Глеб вдруг понял, что голос его звучит неуверенно. И Олив
только рада будет, подумалось вдруг. Что он тогда делал такое -
она до сих пор дрожит, вспоминая?..
- Не страшилки это, государь! Жив Вадган, живы и слуги его.
Любую личину принять могут... Христом-богом молю, велите утопить,
а? Что он вам доброе сделал? А так - толк будет, будет... Ведь не
устоим против большого шторма. Вспомните "Воланда".
"Воланд", первый боевой катамаран, построенный еще на
Хармони, разломало волнами на мелкие части в виду порта, на
глазах у сотен встречающих. За скорость приходилось платить
надежностью. И, хотя "Единорог" уже бывал в штормах и показал
себя неплохо, риск оставался немалый - куда больший, чем при
штормовании на обычном однокорпусном судне.
И Волкерта - ну, совершенно не жалко...
- Я проверю, - сказал Глеб, - если он устроил это штиль - то
быть ему в надире. Обещаю.
- Еще раз простите, государь, за дерзость...
- Павел Сергеевич, я ж вам не король Майкл... Здесь, на
корабле, первый - вы. Будем при дворе...
Он и правда не любил формального этикета, а тем более -
расшаркиваний и извиваний. Совсем не тем завоевывается подлинный
авторитет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82