Вы, как я понимаю, к
этому причастны не были... Потом - волки. Потом -
окаменевшие. И дальше - как снежный ком... Страх - это
великая сила.
- Хорошо. Допустим, я согласился. Что дальше? Дальше-то
что?
- Перестать быть стадом. Подавить страх. Уничтожать все
эти... материализации. Тогда, может быть, удастся переломить...
Если не удастся - нам всем конец. У вас есть какое-нибудь
оружие?
- Только "макаров".
- А вообще в городе?
- У милиции шесть автоматов и десяток пистолетов. У
военкома два автомата. Охотничьи ружья - почти в каждом
доме.
- Вот и взялись бы - отряды самообороны, патрули по
ночам... Побольше шуму. Это отгоняет страх.
- Допустим... А вы - лично вы, что намерены делать?
- А я,- усмехнулся Дима,- как всякий беспринципный
интеллигент, собираюсь пойти наперекор всему тому, что только
что вам говорил, и добраться до первопричины. Только не просите,
чтобы я что-то объяснял. Здесь все так накручено... Впрочем,
действуя в том же направлении - преодолении страха. Может
быть, чуть более интенсивно, чем предлагаю вам.
- На всякий случай держите меня в курсе.
- Вряд ли это необходимо... Кстати, кто у нас сейчас
власть?
- Не знаю. Я, наверное, еще Василенко, потом военком...
все.
- Удрали остальные?
- Удрали. Возле барьера горкомовский "уазик"
стоит, черный весь, а внутри что-то шевелится. Я не стал
подходить.
- Правильно. В общем, объявляйте мобилизацию, объясните,
что нужно ходить с оружием... пусть лупят во все, что
подозрительное.
- Ладно, это мы обговорим.
- Главное - чтобы не жались по домам и не боялись.
- Попробуем. Вы собирались идти куда-то? - Ловяга
кивнул на Димину сумку.
- Да, в школу.
- Я провожу, не возражаете?
- До школы. Там, внутри - я один.
- Разумеется...
Выпустив Ловягу в коридор, Дима присел на корточки и мелом на
полу начертил пятиконечную звезду - лучом к порогу. Так его
научила Леонида. Ловяга с удивлением смотрел сверху.
- Вы что - верите в это?
- Здесь и сейчас - да.
- Хм...
- Поймите же, черт возьми,- с накатившим раздражением
заговорил Дима,- мы попали в ситуацию, в которой весь наш
опыт - ноль, и прежние знания - ноль, и вообще здесь
все абсолютно другое, а что похоже на прежнее, так оно обман...
Представьте, что наш город - декорация, поставленная на
другой планете, и об этой планете мы знаем только одно -
тут все иначе, понимаете? Все по-другому. Непредсказуемо. И
надеяться можно только... только на...- Дима замолчал.
Ловяга осторожно смотрел на него, и Дима понял, что капитан
боится, но еще не осознает собственного страха. Боится услышать
что-то такое, что испепелит последние его надежды...- В
общем, забудьте, кто вы есть, забудьте все - и смотрите так,
будто видите все впервые...
- "Взглядом младенца смотрите на тени, и ошибки богов
откроются вам",- сказал Ловяга. Дима сделал вид, что не
обратил внимания на цитату.- С другой стороны, Дмитрий
Дмитриевич, если ваши рассуждения верны... получается, мы
сами себя запугиваем, и это идет по нарастающей, правильно?
- Да. Тихо! Смотрите!
Они уже спустились на первый этаж и были в шаге от входной
двери. Дима помнил, что дверь хлопнула, когда выходил Оськин
- пружина была очень сильной. Теперь она стояла открытой
настежь, пружина растянулась; так делали иногда, чтобы
проветрить подъезд: подпирали дверь кирпичом. Сейчас ее ничто не
удерживало.
- Что такое? - шепотом спросил Ловяга.
- Не понимаю...
Ловяга достал пистолет, снял с предохранителя; держа стволом
вверх, сделал несколько мелких шажков к двери.
- Не ходите,- сказал Дима.- Тут что-то не так.
Они стояли и смотрели в проем, слыша только дыхание друг друга.
Им виден был свежий, недавно обновленный досчатый тротуар,
кусочек плотно утрамбованной гравийной дороги и дом напротив
- такой же черный двухэтажный барак послевоенной постройки.
Потом послышались звуки: медленное цоканье копыт. Оно
приблизилось, и Дима вдруг почему-то взял Ловягу за рукав и
потащил назад, вглубь, в темноту подъезда. Они прижались к
обитой дерматином двери первой квартиры, Дима увидел пломбу и
вспомнил, что за этой дверью ночью зарезали азербайджанского
парня Максуда и кровью его написали на стене: "За
Сумгаит!" - и еще какие-то значки, похожие на армянские
буквы - но не армянские буквы, это Дима знал твердо. С тех
пор прошла, кажется, вечность, и даже Ловяга, похоже, перестал
подозревать в убийстве армянских строителей-шабашников,
работавших в леспромхозе... тем более, что до них не
добраться...
Наконец, звук копыт - неимоверно громкий - достиг высшей
точки, и Дима увидел человека в черных очках, ведущего в поводу
громадного коня. Конь шел, опустив голову, и при каждом его шаге
вздрагивала земля. Он был неопределенной масти, Диме показалось
- серо-розоватый. В седле, сгорбившись, сидел кто-то, с
головой укрытый черным покрывалом. Эта процессия не могла быть в
поле зрения больше трех-четырех секунд, но почему-то они все
шли, и шли, и шли, и грохот копыт заполнял собою все на свете...
Наконец, это кончилось. В наступающей тишине возник какой-то
новый звук - рядом. Дима с усилием перевел взгляд на Ловягу.
Капитан скрежетал зубами. В полумраке глаза его казались
огромными.
А потом из-за открытой створки двери вышла крыса. Встав
столбиком и наклонив голову, она долго и напряженно вглядывалась
в сумрак подъезда. "Стреляй",- шепнул Дима. Ловягу
не слушались руки. Крыса повернулась, еще раз посмотрела
внимательно, словно запоминая, через плечо, и ушла. И тут же
дверь с грохотом захлопнулась.
- Ключ!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15