Машина легла в
плавный поворот, и сразу перед глазами, закрывая солнце,
воздвиглась темная громада "Горной твердыни".
Площадка паркинга была еще почти пуста: дюжина машин, из них
лишь две знакомые: черный "Сабр" барона и новый,
купленный месяц назад и уже помятый "Форд-шериф" Яна
Богница. Барон, конечно, приехал самым первым - его машина
крайняя в ряду... У подъема на мост стоял седовласый дядюшка
Гастингс. Увидев ее, он растянул серые губы в широчайшей улыбке.
- Наша маленькая принцесса! - воскликнул он.- Как
давно я вас не видел!
- Чуть больше года, дядюшка, всего лишь чуть больше
года,- она улыбнулась в ответ. Опираясь на его мощную, как
из бронзы, руку, она поднялась по ступеням на мост и оглянулась.
Ее "Мерлин" уже стоял в ряду с другими машинами,
выделяясь своей плотной тяжестью и нескрываемой мощью, как
артиллерийский снаряд рядом с детскими колясками.
- И правда,- согласился старый негр.- Чуть больше
года. Но как долго тянулся этот год!
- Ничего,- сказала она.- Тяжелые времена тем и
хороши, что проходят рано или поздно.
- Воистину так. Я желаю вам, принцесса, провести приятный
вечер... а если захотите поболтать со старым негром и послушать
разные истории, как слушала их девочка Аннабель... приходите.
- А чай будет с ромом?
- С черным ямайским ромом из большой зеленой бутыли с
литой печатью на пробке...
- Спасибо, дядюшка. Если ничего не случится, я обязательно
приду.
И, вновь ощутив себя почему-то девочкой Аннабель, она,
пританцовывая, зашагала через мост. Дубовые брусья глухо
принимали в себя удары ее каблучков. Вот здесь, где несмываемое
темное пятно, двести лет назад стрела поразила преступную леди
Канолу...
У ворот донжона дядюшка Гастингс передал ее дворецкому. Аннабель
незаметно пожала твердую надежную ладонь старого привратника.
- Ее высочество принцесса Аннабель! - провозгласил,
распахивая перед ней резные створки парадного входа, дворецкий.
Оркестр играл что-то легкое, полетное, и леди Денниус, хозяйка,
маленькая и подвижная, шагнула к ней, поцеловала в щеку и
шепнула: "Ты здесь, слава Богу!" Сэр Денниус, давний
друг, наставник, почти отец - напротив, холодно коснулся
губами запястья и молча посмотрел в глаза, и Аннабель вдруг
поняла, что он боится за нее.
И - почувствовала, что благодарна ему за этот страх.
- Богниц,- сказал барон лениво,- вы неизбежны, как
судьба. Как удар молнии. И так же несносны.
- Судьбу вы считаете несносной? - сделал домиком свои
белесые брови Богниц; глаза его смеялись.
- Я с ней конфликтую с момента рождения,- сказал
барон.
- Нельзя ли несколько подробностей для прессы?
- В раздел скандальной хроники?
- Как можно! В спортивный, разумеется. Кстати, правда ли,
что вы оба,- Богниц поклонился Аннабели,- намерены
выступить одним экипажем в "Трансафрике"?
Барон, не глядя, поставил пустой бокал - под бокалом тут же
оказался поднос, а мгновением позже при подносе материализовался
официант. Другой официант, несущий свежие коктейли, качнулся
было в их сторону, но барон отмахнулся от него.
- Это неплохая мысль,- медленно сказал он,-
поэтому, наверное, она мне в голову и не приходила... А что
скажет ваше высочество? - повернулся он к Аннабели.
- Я вообще не собиралась заявляться на эту
"Трансафрику",- сказала Аннабель. Сейчас он спросит:
почему? - мелькнуло в голове. Надо что-то сказать...-
Хотела бы не торопясь подготовиться к Кубку Наций.
- Это, конечно, цель...- протянул Богниц
недоверчиво.- А можно политический вопрос? То есть я
обращаюсь к вам не как к знаменитым спортсменам, а как к
представителям виднейших фамилий Конкордиума. Ваше мнение о
завтрашней Конференции Гор и Долин?
- Я отвечу как частное лицо,- сказала Аннабель.- Я
считаю, что в нынешней ситуации любые шаги навстречу друг другу
надо только приветствовать - и помнить, что есть вещи важнее
застарелых обид.
- А я вообще не отвечу,- сказал барон.- Во-первых,
я ничего не понимаю в политике, о чем вы, Богниц, прекрасно
знаете. Во-вторых, что бы я ни сказал, это будет вразрез с
мнением моей семьи - кажется, так получается автоматически.
- Послушайте, Ян,- сказала Аннабель.- Вы тут
знаете всех - кто вон тот человек с черной розой?
- О, это же Яппо. Говорят, он _настоящий_ маг. Из
старых. Я знаю, что его очень боялся покойный король Томас.
- Понятно,- сказала Аннабель.
Значит, вот он какой, этот Яппо, подумала она. Почему-то думала
- старик, с бородой, с посохом... Как Хиид - таким он
запомнился ей. Впрочем, может быть, это детские аберрации, тогда
все, кто старше тридцати лет и выше пяти локтей, казались
глубокими стариками и великанами...
- Король Томас, по-моему, боялся всего,- сказал
барон.- Даже собственной тени.
- Вот именно,- поднял толстый палец Богниц.
Барон уже набрал в грудь воздуха, чтобы задать вопрос, когда
Аннабель перехватила брошенный мельком на них взгляд высокого
человека во всем черном и с черной розой в петлице и положила
руку барону на плечо.
- Давайте лучше о скачках,- сказала она.- Или о
боксе. Ведь наш друг Ян...
- В прошлом, ваше высочество, в прошлом!
- Не столько в прошлом, сколько в душе, правда ведь, Ян?
Вот, допустим, волею судеб вы снова стали спортивным репортером
- пари, что будете втрое счастливее, так? Или нет?
- Если с нынешним окладом - о, вдесятеро! Кстати, о
пари: хотите свеженький скандал? Помните бой Раулингсон -
Ферри? Третьего апреля? В восемнадцатом раунде Ферри проиграл
техническим нокаутом?
- Сломал руку, кажется,- уточнил барон.
- Тот самый бой,- закивал Богниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15