Картина Мира, написанная им самим, стала
вызывать у него непреодолимое отвращение, и он замазал холст, чтобы начать
новую. И первым мазком как раз и были Ной, его семья и звери; и кто может
знать, почему Бог начал писать новую картину старой краской - из суеверия
ли, или просто потому, что не осеняло его то высшее вдохновение - то, на
волне которого он сотворил Человека? И вообще, если помнить что Бог -
художник, да еще не слишком умелый и удачливый, причем в глубине души
понимающий это и потому страдающий комплексом неполноценности, пытающийся
умом и техникой сотворить то, что должно творить сердце, многое в мире
становится понятным. Вот и сейчас - он плеснул на холст белой краской, и
новый Ковчег поплыл - теперь не по водам Океана, а по водам Времени...
Это не мои слова, это слова Пастора. Он - единственное духовное лицо в
Ковчеге, ему под семьдесят, но держится он бодро. Отношения его с богом
сложные...
Но я отвлекся от Принцессы. Ей только-только исполнилось шестнадцать
лет, из них три года она сирота: ее папа и мама не успели воспользоваться
Ковчегом. Воспитанием ее сообща занимались Пастор, Полковник и Кукольный
Мастер.
Полковник - тоже вполне настоящий полковник. Полковник дворцовой
охраны. Страшно хочет выглядеть боевым офицером - но не может, не
получается. И еще страшно хочет стать генералом. Но в генералы его может
произвести только Принцесса - а она не торопится и намеков, кажется, не
понимает... А вообще Полковник, по первому впечатлению - исправный служака,
у которого, по анекдоту, "да" - это "да", а "нет" - это "нет", а слов
"может быть" он не знает. И сомневаться он тоже не умеет. И еще у него есть
пистолет.
Кукольный Мастер... Это невысокий, худощавый, застенчивый человек
тридцати восьми лет, и двадцать пять из них он делает игрушки. Он достиг в
этом немыслимого мастерства. Принцесса всю свою жизнь провела среди его
игрушек, а теперь она становится взрослой...
Физик - симпатичная тридцатилетняя женщина. Чуть-чуть слишком резка -
впрочем, не всегда. В ее обязанности входит следить за реактором, что она и
делает. Однако у нее остается масса свободного времени.
Художник - нервный пожилой человек. Почему-то даже здесь не расстается
с зеленой тирольской шляпой. Где-то имеет не то запас спиртного, не то
самогонный аппарат, потому что часто бывает пьян.
Клерк - самый обычный клерк, ничем не выделялся среди себе подобных. В
последнее время прибился к Полковнику.
И еще сто тридцать два человека, мужчин и женщин всех классов и
сословий, волею судеб попавших в Ковчег и оставшихся жить. Оставшихся жить,
чтобы продолжить род людской - потом, через сто поколений, их потомки
должны будут выйти на поверхность и возродить освободившуюся ото льда
планету. Так это задумано.
Ну вот, дорогая, декорации расставлены, с действующими лицами Вы
познакомились, занавеса в этом театре нет, можно начинать спектакль... Да,
совсем забыл обозначить жанр. Но тут возникают сложности. Что это -
трагедия? Безусловно, ведь главных героев ждет смерть. Но можно сказать,
что это комедия - потому что конец счастливый. Или мелодрама - любовные
треугольники, сильные страсти, а чего стоит сцен смерти главного героя на
руках возлюбленной? Или фарс - потому что, по сути, на каждое лицо надета
маска? Не знаю. Не берусь судить. Просто все так и было.
Представьте себе: огромное помещение, такое огромное, что не видно
стен, и луч света, падающий с потолка, освещает Кукольного Мастера.
Кукольный Мастер заканчивал радугу. Радуга была давнишней его
придумкой, но только сейчас до нее дошла очередь. Надо было научить петь
плюшевого кота, хорошо отрегулировать механического слугу Принцессы,
доделать, наконец, клоуна... Но вот и радуга, можно сказать, готова. Потом
все это оформить поприличнее, а пока надо попробовать, как она работает..
Мастер положил на пол два медных зеркальца, соединенных проводами с
плоской коробочкой, и замкнул цепь. Не сразу, секунд через тридцать -
Мастеру они показались очень длинными - в воздухе, опираясь на зеркала,
появилась радуга, сначала бледно-сиреневая, мерцающая, как лампа холодного
света, потом проступили цвета, налились - и перед Мастером, чуть
покачиваясь, заиграла настоящая, свежая и яркая, как после короткой грозы,
радуга. Что с того, что под ней можно было пройти, пригнувшись, и потрогать
ее рукой? Радуга была настоящая...
- Сын мой! - воскликнул подошедший Пастор.- Неужели и это сделали вы?
Невероятно! Таким чудом мог бы гордиться сам Христос! нет, вы сами не
понимаете... А лет триста назад вас обязательно сожгли бы на костре.
- Вряд ли,- усмехнулся Мастер.- Лет триста назад я и не мог бы
соорудить ничего такого.
- Не скажите,- возразил Пастор.- Вы гений, а гений в любую эпоху
найдет себе материал для творчества. И в любую эпоху он представляет
опасность для сложившегося положения вещей... Полковник на вас еще косо не
смотрит?
- Полковник? У нас с ним вполне приличные отношения... И потом - какой
я вам гений? Я мастер - но не больше.
- Вы слишком добры, чтобы быть только мастером... Ладно, не будем об
этом. Скажите, вы не думаете, что эта игрушка будет в тягость Принцессе?
- В тягость? Вы имеете в виду воспоминания?
- Конечно.
- Может быть - на первых порах. Потом это пройдет. У меня, например,
почти прошло. А потом... Ведь на настоящую рассчитывать не приходится. А из
ее предков один, например, предпочел заводного соловья живому - помните эту
историю?
- Помню. Но там же речь шла о китайском императоре?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3