Разумеется, и Антипатр, и Ирод с Фасаэлем изо всех сил поддержали Кассия. То, с какой немыслимой легкостью и скоростью Антипатр и его сыновья, главным образом Ирод, обеспечили армию всем необходимым, произвело и на Кассия, и на Мурка очень сильное впечатление.
А рвение происходило оттого, что к парфянам склонялся Антигон Маккаби, из рода Иоханана Маккаби, старшего сына Маттафии, что был возведен в цари самим народом; да и то сказать – у Антигона были все права на царство, ведь Гиркан (из рода Симона Маккаби, третьего сына) в свое время отрекся от престола; и что с того, что много после этого благодаря мужеству и хитрости Антипатра и по прихоти Помпея Великого он вновь стал первосвященником и этнархом, а значит, почти царем; мало кто забыл, как воины Гиркана вместе с римлянами Помпея ворвались в Храм и затушили светильники кровью молящихся…
Если бы Антигон занял престол Иудеи, Антипатру и его детям была бы уготована скорая и мучительная смерть. И это была бы лишь самая малая неприятность, самая малая толика куда более страшных поражений и потерь.
В скором времени Кассий, готовившийся к схватке с Гаем Октавианом и Марком Антонием на одном фронте и с парфянами на другом, а потому страшно заинтересованный в прочном тыле, назначил Ирода наместником всей Сирии, Келесарии и Финикии, а также посулил в случае своей победы ни много ни мало, а престол Иудейского царства.
Примерно через полгода произошла странная история. У Антипатра был дальний родственник, Малх, человек в общем неплохой, но бесцельный. Араб, когда-то он бежал из Эдома и прижился под рукой могущественного правителя, время от времени исполняя незначительные дела. Когда потребовалось собрать деньги для Кассия, Антипатр поручил ему сделать это в нескольких городах близ Иерушалайма – в том числе и в Еммаусе. Как и следовало ожидать, ничего собрать Малх не сумел. Более того – несколько раз его изгоняли из городов и даже отрезали ухо. Узнав об этом, Кассий приказал казнить бездельника, а горожан, допустивших насилие над римским чиновником, продать в рабство, но Антипатр этому воспротивился, сам собрал недоимку, однако родственника в расправу не отдал. После этого Малх всей душой возненавидел римлян, о чем и кричал на каждом углу.
И вот после того, как Антипатра на пиру у Гиркана хватил удар и он умер несколько дней спустя, – представьте себе, именно этого ничтожного человека молва обвинила в отравлении правителя! А может быть, это слуги самого Ирода распустили слухи? Так или иначе, Ирод во главе большого отряда прибыл в Иерушалайм – вопреки прямому запрету Гиркана вводить чужеземцев в город – и призвал Малха к ответу. Тот, разумеется, все отрицал и оплакивал своего благодетеля. Однако, похоронив отца, Ирод тут же отправил письмо Кассию с просьбой разрешить ему казнить отравителя – и Кассий не без удовольствия разрешил.
Поняв, что происходит что-то неладное, Малх как-то очень нерешительно, бочком, бежал из Иерушалайма. Ирод, разумеется, позволил ему скрыться в Тире, потом нашел его там, свирепо, с посвистом, с криками «куда делся этот негодяй?!!» гнал обратно до Иерушалайма и наконец настиг в своем собственном дворце, где, по его словам, намерен был разобраться во всем в присутствии первосвященника-этнарха Гиркана и римских трибунов. Что интересно: за время путешествия в Тир и обратно у Малха появилась целая армия сторонников; я удивляюсь нашему народу: всегда найдется множество людей, готовых поддержать любое ничтожество – главное, чтобы у ничтожества был бойкий язык и проблемы с властями. Боюсь, что этого обстоятельства хитроумный Ирод не учел.
Или наоборот – именно к этому он и стремился?
Не знаю. И никто не знает.
Словом, на начавшихся переговорах Малх якобы хотел убить Гиркана, а римские трибуны не позволили ему этого сделать и в последний миг убили его самого. Не сомневаясь во второй части этой фразы, я крайне сомневаюсь в первой; сторонники же Малха, наоборот, не только подтверждают первую, но и развивают ее: хотел убить, чтобы самому сесть на престол! Вот так, ни больше ни меньше. Это говорит прежде всего о том, что к власти Гиркана уже никто всерьез не относился. Он был хворостяным идольцем на троне – таких делают некоторые язычники, чтобы сжечь перед приходом весны.
Сам же Малх будто бы избежал смерти, скрылся – и готовится поднять людей против римского засилья…
Эта история, как бы нелепа она ни была, имеет второй смысл, а именно: Ирод уже поставил себя фактически выше Гиркана.
Меж тем сторонники Малха не складывали оружия. Среди них выделился человек, называвший себя братом Малха, но бывший при этом римлянином, беглым гладиатором по имени Юл Феликс, сражавшимся в свое время в Италии против Марка Красса – того самого, что сгинул вместе со всей своей армией за Евфратом после того, как окончательно разграбил Храм, забрав даже то немногое, что оставил нетронутым Помпей. На что рассчитывал Красс, совершив такое святотатство, не знает никто.
Феликс несколько месяцев готовил восстание в Иерушалайме, полагаясь в основном на рабов, поденщиков, бедных ремесленников, недовольных воинов, безработную молодежь, мечтающую только о наживе и не думающую о том, под чьими знаменами и против кого воевать – сугубо подобно тому, как прежний его вождь, Спартак, произвел удачное восстание в Капуе и неудачное – в самом Риме. И, подобно тому, как в Риме невозможно было сохранить тайну среди болтливых домашних слуг, так же – и многократно хуже – в Иерушалайме, где настоящих тайн не бывает вообще и где тайна сохраняется некоторое время лишь потому, что трудно отделить истину от мириад ложных смыслов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16