Стрелял он всегда, как в тире: тщательно наводил оружие, плавно тянул спусковой крючок. В прошлом он был офицером Красной Армии, кавалеристом, и ни от кого не скрывал страстного своего желания после перехода линии фронта снова попасть в регулярные войска. Веселый, жизнелюбивый, жизнерадостный и открытый человек, отличный товарищ, оптимист по натуре, он был настолько убежден в скором и удачном переходе линии фронта, что легко жил завтрашним днем, где видел себя в любимой кавалерии, верхом, с шашкой на бедре.
Пуля попала ему в голову. Он даже не вскрикнул...
* * *
В установленное время подразделения отряда начали выходить к месту переправы. Здесь нас встретила еще одна неожиданность: разведчики сумели пригнать только две лодки - остальные попросту унесло ветром в озеро, когда окруженцы, переправившись, бросили их на берегу. Никому из них не пришла в голову мысль об отряде, оставшемся на этой стороне, никто не позаботился о том, чтобы сохранить лодки для нас. Впрочем, сетовать на злосчастных окруженцев опять не было времени. Мы начали переправу.
Каждая лодка способна была принять на борт до 20 человек, не считая гребцов и рулевого. Следовательно, более десяти раз должны были пересечь озеро в том и другом направлении оба наших суденышка, чтобы перевезти весь отряд. И надо сказать, переправа прошла удивительно гладко: сказались хорошая подготовка операции, организованность и дисциплинированность партизан. К пяти часам утра весь отряд был в расположении передовых частей Красной Армии. За это время не прозвучало ни единого выстрела.
Так 12 октября 1941 года закончился первый наш рейд в тыл врага. Впервые за много дней испытали мы ощущение полной безопасности. Три месяца были мы лишены тыла, три месяца могли рассчитывать только на самих себя. И теперь, очутившись хоть и на передовой, но в расположении своих, советских войск, мы чувствовали себя так, будто попали в глубокий и надежный тыл своей Родины.
В ВАЛДАЕ. 1941 год, 12 октября - 13 ноября
Через несколько часов мы уже грузились в эшелон, который доставил отряд в Валдай. Встретили нас очень тепло, мы сразу почувствовали массу дружеского внимания, а главное - интереса к себе. Впрочем, это было и не удивительно: по тем временам мы пробыли во вражеском тылу очень долго, и, конечно же, многое из того, что могли рассказать, представляло большой интерес. Боевые действия отряда получили довольно высокую оценку, и каждому из нас было радостно сознавать это.
Ну, а если вспоминать наш быт в те дни, то первое и главное, что приходит на память,- это удивительно долго не оставлявшее нас чувство... бездонности желудка. Не голода - кормили нас превосходно, - а именно того, что тебе никак не оторваться от еды. Это продолжалось недели полторы. Помню, было мне даже неудобно перед окружающими за то, что так жаден до еды, но поделать с собой ничего не мог.
Как и всякое подразделение, отведенное с передовой в тыл, наш отряд начали переформировывать: изменилась численность батальонов, был перераспределен рядовой, командный и политический состав. Многие кадровые военные были направлены в части Красной Армии, почти всех пограничников отозвали в Ленинград. Часть людей перевели в другие подразделения, а также на различные должности в партизанский отдел штаба Северо-Западного фронта и в оперативную группу Ленинградского штаба партизанского движения. В отряде осталось всего 130 человек.
Я был направлен в распоряжение партизанского отдела штаба фронта.
* * *
Пора сказать несколько слов о структуре руководства партизанским движением в Ленинградской области.
Непосредственными организаторами партизанской борьбы с первых же дней войны стали партийные органы. Они работали во взаимодействии с Военными советами фронтов16 и определяли районы базирования полков и отрядов, характер их боевой деятельности, занимались вопросами обеспечения.
Ленинградский обком партии вел на первых порах эту работу через свой военный отдел. Однако довольно скоро стало очевидным, что движение, приобретавшее все больший размах, требует создания особого органа руководства.
В первых числах июля 1941 года обком ВКП(б) сформировал специально для этого группу партийных работников. В конце этого же месяца группа была преобразована в оргтройку. Возглавил ее (как до этого и группу) секретарь обкома партии Г. X. Бумагин, в состав тройки вошли заведующий военным отделом обкома М. Ф. Алексеев и представитель областного управления Наркомата внутренних дел Л. И. Кожевников. Тропке было предоставлено право иметь необходимый для практической работы аппарат, а на места, в прифронтовую полосу, направлять своих представителей. Они назначались из числа ответственных работников аппарата обкома партии.
Тройка действовала недолго - до двадцатых чисел сентября 1941 года. Она организовывала и направляла в тыл врага новые отряды, принимала меры по обеспечению более надежной связи с отрядами уже действующими, занималась вопросами технического и материального обеспечения, оказывала партизанам помощь в политической работе среди населения оккупированных районов.
И все-таки Ленинградский обком ВКП(б) вновь реорганизовал систему руководства партизанским движением. 27 сентября 1941 года был создан Ленинградский штаб партизанского движения (ЛШПД), руководителем которого стал секретарь обкома партии М. Н. Никитин, а членами штаба - заведующий военным отделом обкома М. Ф. Алексеев, начальник разведывательного отдела Ленинградского фронта П. П. Евстигнеев и начальник областного управления Наркомата внутренних дел П.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112