Приходите ко мне в любое время, если понадобится помощь или совет. Сообща легче преодолевать трудности.
Я от души поблагодарил комиссара.
Санитарная служба относилась к числу тыловых. Я, однако, видел необходимость установить самый тесный контакт с оперативным отделом штаба. Важно было постоянно знать об изменении обстановки на фронте, о возможных перемещениях наших авиационных частей.
Оперативный отдел возглавлял подполковник К. Н. Одинцов. Я попросил уделить мне несколько минут. Несмотря на занятость, он проявил ко мне большое внимание и в дальнейшем никогда не отказывал в оперативной информации, что значительно облегчало мою работу.
На следующее утро я явился в штаб за командировочным предписанием. Его оформили без задержки. В оперативном отделе получил карту. Маршрут проложил с таким расчетом, чтобы в каждом из районов авиационного базирования побывать хотя бы в двух БАО. Самолет мне выделили всего на пять дней.
В городе был так называемый штабной аэродром. Там и находился мой У-2.
Летели мы на высоте пятьдесят - семьдесят метров. Летчик и я внимательно наблюдали за воздухом. Из облаков мог вывалиться "мессершмитт" или "фокке-вульф".
Приземлились на аэродроме Константиновка. Там базировался 210-й штурмовой авиаполк. Он готовился получить самолеты Ил-2 с мощным вооружением и бронезащитой, но пока летал на СУ-2, машинах устаревшей конструкции, с деревянным фюзеляжем.
718 БАО, приданный 230-й штурмовой авиационной дивизии (в нее входил 210-й полк), имел лазарет, который А. Д. Вайнштейн посоветовал взять за образец.
- Лазареты других БАО, - сказал он, - должны быть оснащены и укомплектованы, во всяком случае, не хуже, чем этот.
Поэтому мне и хотелось побывать прежде всего в Константиновке.
Прилет У-2 на фронтовой аэродром всегда вызывал повышенный интерес. Может быть, это нагрянуло начальство, или доставлен пакет с важным приказом, или прибыла почта... Неудивительно, что нас с летчиком, как только мы вылезли из кабин, окружила толпа любопытных.
Потом мне сказали, что в полку немало экипажей, не имеющих машин. Большую часть дня они проводят на аэродроме, помогая техникам и механикам.
Только я хотел спросить, где находится медпункт, как ко мне подошел уже немолодой военврач 3 ранга. Это был Анатолий Алексеевич Широков. Вместе с ним мы направились к майору Ильенко, исполнявшему обязанности командира полка. Тот распорядился отвезти нас на полуторке в соседнее село, где находился лазарет БАО.
В кузове резво бежавшей машины Широков рассказал мне о боевых действиях полка. Самолеты нередко возвращаются на аэродром сильно побитыми. Хвалил он лазарет БАО: он довольно быстро возвращает в строй легко раненных летчиков.
Вскоре мы были на месте.
Штатное расписание санслужбы БАО в то время предусматривало начальника лазарета, старшего и зубного врачей, начальника аптеки, пять фельдшеров и столько же медсестер. Зубного врача, как правило, старались заменить еще одним терапевтом или переучивали.
Старший врач Л. Роман встретил "начальство" спокойно, Ему было что показать. Хирургический блок, размещавшийся в большом прочном строении, имел перевязочную, операционную и послеоперационную палаты. В перевязочной стояли два стола. Столик в операционной был оснащен всеми необходимыми хирургическими инструментами.
При лазарете были баня и дезкамера.
Начальник лазарета военврач 3 ранга А. А. Милославский, спокойный, несколько замкнутый человек, провел меня в палату, где вместе с двумя ранеными летчиками в это время находился еще один молодой человек в белом халате. Им оказался зауряд-врач, то есть не закончивший институт, Н. Мандельгейм. Его постоянно консультировали Милославский и Роман.
Затем мы втроем снова вышли на свежий воздух и, примостившись на бревнах, продолжили разговор. Хотелось не только выявить нужды лазарета, но и узнать, где и как Роман и Милославский проходили хирургическую практику. Терапевты по образованию, они делали довольно сложные операции. Настоящего хирурга санслужба БАО не имела.
Роман и Милославский рассказали о том, как они использовали для приобретения хирургических навыков ближайшие полевые подвижные госпитали. В прошлом году лазарет БАО частенько сталкивался с ними на дорогах отступления.
- Нет худа без добра, - с грустной улыбкой развел руками военврач 3 ранга Роман.
Пример этих врачей был еще одним подтверждением моей мысли: хирургов можно и нужно готовить из числа врачей других специальностей. Стажировку они должны проходить в хирургических ППГ и медико-санитарных батальонах.
Но все в Константиновке оказалось безупречным. Внимание старшего врача я обратил на то, что у них мало внимания уделяется занятиям с личным составом по оказанию доврачебной помощи. Санслужба БАО пока не имела своего автомобиля. Между тем ПАРМ 1 могли бы оборудовать под санитарную машину одну из полуторок.
В целом же у меня осталось хорошее впечатление от пребывания на этом аэродроме. Уезжая, я невольно подумал: "Если бы везде дело ограничивалось только такими недостатками!"
Следующим на нашем пути был аэродром Голубовка. Здесь размещался один из полков 217-й истребительной авиационной дивизии. Старший врач 431 БАО, энергичная смуглая женщина с черными глазами, к моему удивлению, не имела воинского звания. Между тем в ее подчинении находились военврач 3 ранга и фельдшер с "кубиками" в петлицах. Она назвалась Эсфирью Марковной Назаровой. Медпункт и лазарет располагались рядом со взлетно-посадочной полосой, в десяти минутах ходу.
Начальник лазарета был квалифицированным хирургом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97