Это прежде всего отправление людей в полет в болезненном состоянии или с плохим самочувствием. Случаи такие, к сожалению, бывают. Некоторые летчики стремятся скрыть недомогание из чувства ложного стыда, другие - боясь, что отстанут в выполнении программы боевой подготовки, третьи - опасаясь, что командир заподозрит в трусости.
Обязательных предполетных медицинских осмотров летного состава не существовало. Признаться, меня это удивило. Работая в инженерной академии, я специально не интересовался этим вопросом, но считал само собой разумеющимся, что перед полетом на реактивном сверхзвуковом самолете люди непременно должны показаться врачу. Даже кажущееся неопасным какое-то простудное заболевание, например катар верхних дыхательных путей, в условиях перегрузок, огромной скорости, при необходимости принимать решение в доли секунды может послужить причиной возникновения драматической ситуации.
Для медицинских осмотров не отводилось специальное время. Я подал доклад, в котором предлагал узаконить предполетный врачебный осмотр летного состава. Командование ВВС включило это положение в наставление по производству полетов.
Я полагал, что врачи должны оказывать помощь командованию и в изучении ошибочных действий летного состава, которые связаны не с состоянием здоровья, а с индивидуальными психофизиологическими особенностями того или иного летчика. Этим удалось заняться несколько позже.
Важнейшей проблемой мне виделась необходимость и неотложность особого обучения авиационных врачей, повышение боевой подготовки медицинской службы ВВС в целом. Следует сказать, что ее организация в то время значительно отставала в своем развитии от организации медобеспечения в сухопутных войсках. Требовалось активизировать работу научно-исследовательских учреждений.
Осенью 1959 года я созвал служебное совещание руководящего состава медслужбы ВВС. Начальник академии имени Н. Е. Жуковского генерал В. И. Волков по моей просьбе любезно предоставил нам помещение. На совещании присутствовал генерал Ф. А. Агальцов. Начальники медслужб соединений и частей подняли много актуальных, наболевших вопросов. В частности, говорили о том, что авиационных врачей надо оснастить портативной медицинской аппаратурой, которая позволяла бы в полторы-две минуты получить основные показатели физиологических функций летчика перед полетом (пульс, температура, кровяное давление).
Забегая вперед, скажу, что такая аппаратура тогда же была заказана ряду научно-исследовательских институтов. Прошло, однако, пятнадцать лет, прежде чем мы получили более или менее удовлетворительные образцы.
Высказывались протесты против обременения авиаврача предполетным контролем за специальным снаряжением, кислородным оборудованием и некоторыми другими техническими системами. Приказом маршала авиации К. А. Вершинина эти функции были распределены между летным, инженерно-техническим составом и медицинской службой. На врачей возложили обязанность научить летный состав пользоваться различными видами специального снаряжения, проводить первичную подгонку высотно-компенсирующих костюмов, герметических шлемов, кислородных масок и т. д.
Совещание нацелило нас на более обстоятельное изучение работы профилакториев для летного состава. Вскоре Министерство обороны по докладу главкома ВВС расширило их сеть. Мы стали направлять в них летчиков не только для восьмичасового предполетного отдыха, но и на больший срок для восстановления сил после интенсивной летной работы. Расположенные где-нибудь в лесу, на берегу реки, вдали от аэродрома, с надлежащим уютом и спортивными занятиями, профилактории стали играть большую роль в укреплении здоровья летчиков.
30 сентября 1959 года адъютант К. А. Вершинина сообщил, что Главком хочет поговорить со мной. Меня удивило, что он не вызывает, а приглашает для беседы. Конечно, я тут же направился к нему. Он принял меня сразу.
Первые слова были произнесены им в шутливом тоне:
- Александр Николаевич, вы не раздумали стать доктором наук?
- Нет, товарищ маршал, не раздумал, - ответил я, но, сказать по правде, насторожился.
- Знаю, вы организованный человек, - уже серьезно продолжал Вершинин. Честно говоря, я немного колебался, прежде чем кое-что вам предложить. Предупреждаю заранее: то, чем вы займетесь, прямого отношения к вашим служебным обязанностям иметь не будет. Для этого вы сможете использовать только личное время... Но ведь и науке как-то надо помочь. А вы, надеюсь, не допустите, чтобы страдала служба. Дело вот в чем. Немного помолчав, маршал авиации продолжал: - К нам обратилась Академия наук СССР. Ученые считают возможным запуск космического корабля с человеком на борту. Конечно, космонавт должен быть очень хорошо подготовлен к полету. Кого можно быстрее подготовить для такого полета? Несомненно, летчика-истребителя реактивной авиации, привычного к перегрузкам, скорости, мгновенно ориентирующегося в быстро меняющихся ситуациях. Мы пойдем навстречу Академии наук и подберем для соответствующего обучения группу летчиков. Освоение космоса - это большая народнохозяйственная задача. Космос никогда не должен стать объектом военного соревнования между государствами, наоборот, в будущем - в это хочется верить - он может послужить ареной тесного сотрудничества народов. Открыть же для человечества космос - дело чести советских людей! Вы уже начали готовить новую диссертацию и мы порекомендуем подключить вас, как ученого, к работе с будущими космонавтами. Ну, что ответите?
Мне оставалось лишь горячо поблагодарить Главного маршала авиации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97