Это и столовая, и гостиная. Здесь царство жены Ландау. Целыми днями она заботится о том, чтобы этот взрослый ребёнок — её муж — был вовремя и вкусно накормлен, одет соответственно погоде. Если не уследишь, непременно вырядится во что-нибудь неподходящее. Однажды летом пригласили его на какой-то важный приём. Все явились в сюртуках и белых манишках, всё чинно и благородно. Вдруг впорхнул Дау: клетчатая рубашечка, босоножки, глаза сияют, и улыбается так, словно он у себя дома — никакой солидности. Дау слаб здоровьем, а, работая, часами не отрывается от пера и бумаги. Иногда несколько раз приходится напоминать ему, что пора обедать. Часто за обедом взгляд у него отсутствующий и мысли где-то далеко…
Волей-неволей станешь заботиться о нём, как о ребёнке. Только бы он мог спокойно заниматься своей наукой.
– Ты посмотри, что с чайником! — кричит он из кухни жене, очнувшись от задумчивости. — Что ты теперь будешь делать?
Из кипящего чайника летят брызги. Кора заслоняет руку газетой и выключает газ.
– Как просто! — удивляется Дау.
Однажды Кора спозаранок уехала на дачу, домой вернулась только к ночи. Дау она застала совсем больным.
– Надо вызвать врача, мне что-то нездоровится, — сказал он.
Кора разволновалась. Но когда она открыла холодильник, то увидела, что обед и ужин стоят нетронутыми. Поскорее накормила Дау, и он сразу выздоровел.
Как-то он уехал на конференцию в Ленинград. На следующий день она получила телеграмму:
«Зубной порошок не открывается тчк Дау».
Через час пришло второе послание:
«Зубной порошок открылся тчк Дау».
Одна из самых излюбленных тем разговоров — любовь. Когда по вечерам к Коре заходят приятельницы, Дау сбегает вниз и с места в карьер осведомляется:
– О любви не будете говорить?
– Нет.
– А о чём? О платьях?
– Да.
– Неинтересно, — фыркает он и убегает к себе.
В научных спорах Дау так часто бывал прав, что усвоил безапелляционный тон в разговорах на любую тему. Это относится и к проблемам любви, о которой он так любит поговорить.
Иногда кто-нибудь из учеников не выдержит и переходит в атаку:
– Дау, я знаю, что вам ничего не стоит опровергнуть все мои доводы, здесь я и не пытаюсь спорить с вами, но есть вопросы, в которых я прав, а вы ошибаетесь. Ваше умственное превосходство не позволяет мне доказать свою правоту, однако объективная истина на моей стороне.
– Но что это за истина, которую нельзя доказать? — парирует Дау.
Дау выходит. Побеждённый поднимает голову:
– Когда Дау занимается наукой, он теоретик, когда начинает думать о любви, в голове — кабак, — говорит он свидетелям сцены.
Зная о готовности своего патрона поговорить о любви, ученики то и дело затрагивают эту тему.
– Дау, как надо кончать роман? Как бы вы поступили, если бы разлюбили женщину?
– Я бы ей сказал, что я её больше не люблю.
– Дау, вы жестокий человек.
– Я?! Но ведь это правда!
На следующий день Ландау бегает по институту и всех останавливает:
– Слыхали? X. сказал, что я жестокий человек!
Он всегда говорил жене о своих увлечениях. Вначале такая откровенность доставляла Коре много неприятных минут. Дау приходит домой и с сияющими от восторга глазами рассказывает, с какой хорошенькой девушкой только что познакомился. Она знала, что он никогда её не обманывал, не лгал ей. Жена — друг, а другу можно рассказать всё. Хотя в глубине души она не могла избавиться от ревности, но за четверть века совместной жизни Дау настолько «перевоспитал» её, что она на всё смотрела его глазами. Однажды она пожаловалась сестре:
– Ты понимаешь, какое безобразие! Девчонка назначила Дауньке свидание, а сама не пришла! Он два часа стоял на морозе, чуть воспаление лёгких не схватил!
Иногда Кора пыталась как-то повлиять на легкомысленного Дау.
– Чудесный человек, — вздыхая, говорит она об одном из близких знакомых. — Он никогда не изменял своей жене.
– Ну, это зря, — не задумываясь, выпаливает Дау. — Если мужчина такой лодырь, от него мало толку.
Казалось, всю жизнь ему не дают покоя лавры донжуана. Известно, что семидесятипятилетний Бернард Шоу на вопрос: «Как бы вы хотели умереть?» — ответил: «От руки ревнивого мужа!». Дау был в восторге от этой фразы. Она вошла в число тех шуток, которые повторялись бесконечно. Друзья и аспиранты говорили: «Ну, Дау завёл свою любимую пластинку».
Дау возвращается домой. В комнате жены горит свет. Он тихонько стучится к ней в дверь.
– Коруша, ты спишь?
– Нет.
– Ты знаешь, меня сейчас спустили с лестницы! — с сияющим видом сообщает он.
– Ты не ударился? — пугается жена.
– Нет, я успел схватиться за перила. Как ты думаешь, сейчас не поздно позвонить Артюше? Половина двенадцатого.
– Позвони лучше завтра, — советует она.
Наутро он звонит Артюше, потом разворачивает газету, читает и с усмешкой произносит:
– Да-а, осрамились англичане! Иден, мужчина высокого роста, которые так тебе нравятся, а какой оказался скряга! Из-за каких-то там денег поднять весь этот скандал!
Жаркий июльский день. Из елового бора тянет прохладой. Дау рассмешили большие серые птицы, налетевшие на вишневый сад. Они не боятся ни чучела, ни криков, и только когда Гарик запускает в них камнем, нехотя поднимаются на соседние ели. Дау и Гарик рвут вишни. У Дау мечтательное настроение.
– Люди мало что делают для своего счастья. Человек по природе своей ленив. Почти никто палец о палец не стукнет даже ради любви. А в мире нет ничего прекраснее и возвышеннее любви.
– А наука?
– Они равны.
– А для тебя что имеет большее значение?
– Одинаковое значение.
И грустно добавляет:
– Я создал несколько неплохих физических теорий, но как жаль, что я не могу опубликовать свою самую лучшую теорию — как надо жить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42