Пехоту обгоняли танкисты. Тягачи тащили через сугробы артиллерию, а там, где у них не хватало сил, выручало плечо солдата.
Но не все и не везде было ладно. Я помню содержание тревожных телеграмм командующему фронтом, звучавших как сигнал бедствия: "Дайте горючее. Положение крайне тяжелое, не можем идти вперед. Нет возможности своевременно подать войскам боеприпасы и продовольствие".
Много хлопот доставляла коварная погода. По ночам трещали морозы, а днем под солнцем таял снег. Хорошо экипированные для действий в суровых зимних условиях, красноармейцы оказались в тяжелом положении. За день валенки у них намокали и разбухали, а ночью становились как железные и уже совсем не согревали ноги. Многие обмораживались. Но и в этих условиях темп движения частей к фронту не снижался.
- Мы-то к морозам привычные, - говорили солдаты, - а вот фашисты пусть понюхают, что такое русская зима...
Некоторым частям почти без передышек пришлось у пройти. 200 километров. И здесь опять решающую роль сыграли коммунисты и комсомольцы. Мне хорошо запомнился один случай... На дороге остановилось подразделение бронебойщиков. На плечах у солдат - длинные, похожие на жерди, противотанковые ружья. Остановка непродолжительная - всего 10-15 минут. Только бы успеть пообедать! Но пока старшина возится с термосами, от роты отделяется небольшая группа и располагается возле сарая, в котором оказался я с несколькими штабными офицерами. Стены сарая все в щелях, и мне не только слышно, но и видно, что происходит снаружи. Вот бронебойщики бросили на снег патронный ящик, на него встал молодой лейтенант и объявил партийное собрание роты открытым. Собрание это длилось не более пяти минут. Решение было вынесено короткое: "Коммунистам на марше и в бою быть впереди!"
В другой раз, тоже во время перехода, я спросил одного солдата:
- Какая у вас задача?
Мне хотелось выяснить, знает ли он, куда и зачем идет. Но солдат понял мой вопрос по-своему и ответил так:
- Моя первая задача - уничтожить один танк врага. А там будь что будет...
Долго я размышлял над этим ответом. Солдату хочется уничтожить хоть один танк. Он знает, что танки являются у Манштейна основной ударной силой, и если перебить их все, то наступление врага захлебнется. То, что подбить фашистский танк - дело опасное и трудное, солдат, конечно, понимает, но это не меняет сути дела. Главное - уничтожить врага... Этот рядовой боец хорошо усвоил существо задачи, поставленной перед 2-й гвардейской армией. И, как видно, здесь тоже не обошлось без соответствующей работы партийной организации.
...А положение на котельниковском направлении все осложнялось. Находившиеся впереди нас части 51-й армии уже несколько суток вели ожесточенные бои, не прекращавшиеся даже по ночам. Особенно тяжелой была обстановка у нашего правого соседа - 5-й ударной армии. Входивший в эту армию 4-й кавалерийский корпус понёс большие потери и отошел на восток. Многие командиры-кавалеристы погибли. Смертельно ранен был заместитель командира корпуса генерал-майор Я.К. Кулиев - "мой боевой товарищ по Брянскому фронту. Горячая душа, хороший, отзывчивый человек! Помню, как он мечтал тогда об оперативном просторе, с каким упорством учился "воевать по-новому". И хотя кавалерия уже не могла играть такой роли, как в годы гражданской войны, благодаря командирам, подобным Кулиеву, она все же сделала много полезного в беспримерное единоборстве советского народа с гитлеровскими захватчиками.
17 декабря Манштейн ввел в бой свежие силы, в частности переброшенную из глубокого тыла 17-ю танковую дивизию. Используя численное превосходство, он настойчиво пробивался к рубежу реки Мышкова. Оборонявшиеся здесь войска, ослабленные длительными боями, без нашей помощи уже не в состоянии были удержать фронт. Только свежая 2-я гвардейская армия могла стать тем могучим утесом, о который разбились бы яростные волны вражеского наступления.
Отзвуки боя на берегах Мышковы все отчетливее доносились до нас. А в тылу грохотала артиллерия Донского фронта, ведя упорную борьбу с группировкой Паулюса.
Особенно яростным был натиск противника в районе Верхне-Кумского. Здесь наступление вела 6-я танковая дивизия немцев, усиленная батальоном только что появившихся на советско-германском фронте тяжелых боевых машин типа "тигр". Как потом стало известно, Гитлер возлагал очень большие надежды на эту новинку боевой техники. Он не сомневался, что с помощью "тигров" Манштейн пробьет коридор к немецким войскам, - окруженным под Сталинградом. Но стойкость, личная отвага и возросшее воинское мастерство советских солдат, офицеров и генералов оказались крепче крупповской брони.
Верхне-Кумский оборонялся 1378-м стрелковым полком под командованием подполковника М. С. Диасамидзе и 55-м отдельным танковым полком во главе с подполковником А. А. Аслановым. Бок о бок с ними , самоотверженно сражались артиллеристы 20-й истребительной противотанковой бригады и 565-го истребительного противотанкового полка, а также два полка гвардейских минометов. Здесь каждый воин был богатырем. Несколько суток эти части героически отстаивали занимаемые рубежи.
Именно тогда навеки прославил свое имя боец взвода противотанковых ружей комсомолец И. М. Каплунов. Будучи уже тяжело раненным - осколком мины оторвало ступню, пуля прошила руку, - он подбил три вражеских танка и с гранатой погиб под гусеницами четвертого. Каплунову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Стойкость 1378-го стрелкового и 55-го отдельного танкового полков, а также поддерживавших их артиллеристов и минометчиков позволила передовым соединениям нашей армии на шесть часов упредить противника с выходом к реке Мышкова и занять по северному ее берегу заранее подготовленную оборону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93