И всех уничтожил огнем автоматов и ручных пулеметов.
Десантники из отделения Николая Артамонова - Косорыжников, Мазин, Миронов, Ильин, Абрамян, Косов, Кулясов, - поклявшиеся отразить натиск фашистов, выстоять во что бы то ни стало, свято держали слово.
Безуспешно окончилась атака немцев и на правом фланге. Не помог гитлеровцам и самоходный понтон с пулеметной установкой, который сопровождали солдаты, одетые в плавательные водонепроницаемые костюмы.
- Нет, братцы, лучше уж нагишом плавать, - сказал Демин.
Ни один из обладателей водонепроницаемых костюмов не выбрался живым из Угры.
10
Во второй половине дня Старчаку донесли, что противник значительными силами сходит с Варшавского шоссе западнее Юхнова и продолжает движение параллельно Угре, в сторону Калуги. Говорилось в донесении и о том, что западнее и юго-западнее Юхнова скопилось много танков и грузовых автомобилей с пехотой. Немцы готовились к ночному маршу, заправляли машины бензином, наливали в радиаторы воду.
Вскоре прибыли два парашютиста из группы, посланной Старчаком на шоссе западнее Юхнова еще в первый день обороны. Они доложили о действиях группы: подорван один танк, обстреляна колонна грузовиков, уничтожен мост на шоссе.
- А где остальные? - спросил Старчак, - Вас было восемь.
- Четверо убито, двое подорвались, когда взрывали мост. У нас- ни патронов, ни гранат.
Вечером, оставив на Угре огневой заслон из коммунистов-добрбвольцев во главе с Николаем Щербиной, Старчак стал собираться к переходу на новый рубеж, который уже был подготовлен по его приказанию на берегу Извери.
- Товарищ капитан, можно остаться? - обратился к Старчаку Буров. И напомнил: - Вы разрешили мне взорвать мост. Работу доделать.
Слышавший этот разговор лейтенант Сулимов заметил:
- Я уже послал людей. Через двадцать семь минут мост будет уничтожен. Буров вздохнул.
- Не бойся, на твою долю мостов много осталось: и взрывать и ладить, улыбнулся Старчак.
Когда отходили с Угры на Изверю, Петров, идя рядом со Старчаком, ведущим коня в поводу, спросил:
- Товарищ капитан, почему мы все время отступаем? Не только наш отряд, а мы все, вся армия?
- Вся армия по той же причине, что и наш отряд.
Сил пока у немцев больше, танков, самолетов... Но ничего, скоро и у нас силы поднакопятся.
- Скорей бы, - вздохнул Петров, - почти до самой Москвы докатились.
Старчак промолчал. Ему, как и другим кадровым военным, было горше, чем кому-либо другому, видеть наше отступление. Но он верил, что мы непременно победим, - и это привлекало к нему бойцов.
Однажды капитан привел любопытный факт: подсчитал с линейкой в руках, что гитлеровская армия со всеми ее танками, самолетами, автомашинами наступает медленней наполеоновской.
- Выходит, - проговорил Старчак, - что мы и сами не заметили, как немецкая идея "молниеносной войны" провалилась. - И добавил: - Отступать они, пожалуй, быстрее будут. Надо постараться.
11
- Нам сидеть у моря и ждать погоды нельзя. Сомнут нас, - сказал Старчак старшему лейтенанту Кабачевскому, когда смерклось. - Надо посылать ребят в Стрекаловр. С одной группой пойду я...
- Нет, Иван Георгиевич, - резко возразил Кабачевский. - Ты нужен здесь. А с разведчиками пойду я.
Село Стрекалово, о котором говорил капитан, расположено на Варшавском шоссе, между Изверей и Угрой. Сюда и отправились разведывательные группы.
В ночь на восьмое октября группа под командой старшины Васильева достигла окраины Стрекалова. В одном из домов десантники захватили трех офицеров и двух солдат. Немцы оказали сопротивление, пытались поднять тревогу.
- Ну, и пришлось, товарищ капитан... - оправдывался утром перед Старчаком Васильев, - пришлось заставить замолчать. Одного вот доставили. Жалко, простой пехотинец...
Пленный оказался не простым пехотинцем. Это был, как установил немного говоривший по-немецки Борис Петров, воспитанник гитлеровской диверсионной школы. Он высокомерно поглядывал на десантников, то и дело одергивая свою опрятную куртку зеленовато-серого сукна.
- Ну. вот, оказывается, воспитанник воспитанника изловил, - заметил старшина Бедрин. Он знал, что Васильев вырос в детском доме. Васильев обиделся:
- Гад он, а не воспитанник!..
Пленного отправили на машине в Подольск, в штаб, на допрос.
Другая группа разведчиков, возглавляемая старшиной Иваном Корнеевым, обошла село Стрекалово с западной стороны. Парашютисты не только выяснили, где расположены танки и артиллерийские батареи, но и вступили на обратном пути в бой с большой вражеской группой. Корнеев, оставшийся вместе с напарником прикрывать отход товарищей, был тяжело ранен.
- Иди, - сказал он товарищу. - А я здесь останусь. Не бойся, живым не сдамся.
- Неправильно говоришь, старшина, - возразил Улмджи Эрдеев, тот самый, которого Иван Корнеев частенько защищал от шуток Мальшина. - Не имеешь права оставаться!..
И он, взвалив Корнеева на плечи, медленно потащил его по лесу к реке, туда, где были свои.
Эрдеев был невысок ростом, и длинные ноги Корнеева волочились по земле.
- Да ведь и тебя, Улмджи, тоже зацепило, - сказал старшина, заметив темное пятно на плече товарища.
- Так, задело немножко... А ты молчи, тебе вредно. Саша Кузьмина ругаться будет.
Трудно руководить боем, когда нет ни телефонов, ни радиостанций и приходится передавать приказания через связных. Но и в этих условиях Старчак четко направлял действия своего отряда.
Бедрин, Мальшин и другие посыльные не раз докладывали капитану, что такой-то офицер убит и его заменил старшина.
Старчак спрашивал:
- Держатся?
И неизменно слышал ответ:
- Держатся, товарищ капитан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44