Скрипнула дверь — в подвальчик зашел завмаг Павел Иванович.— Вы чего это в магазине, а не на дачке? — спросил Валерий. — Сахар вечером привезут, — сказал Павел Иванович, — разгрузить не поможете?— Поможем, — сказал Валерий, — за мешок.— Идет, — сказал Павел Иванович.Валерий продолжал считать, время от времени шумно сопя и записывая что-то на клочке бумаги. — А ты где был? — спросил его Павел Иванович.— На демонстрации.— И что на демонстрации? — поинтересовался заведующий.— Мороженое хорошо жрут, — сказал Валерий, — всю машину продали в полчаса, было бы еще — тоже продали бы.— Шустрые вы ребята, — сказал Павел, — а если баррикады начнутся, на баррикады ты тоже с мороженым полезешь? — Баррикады, — задумался Валерий. И замотал головой.— Не, они под такое дело могут все конфисковать. Бесплатно. На защиту родине.— Тебе тут человек один вызванивал, Вилде какой-то или Вельде, сказал, что от Иванцова.Вилде? Вельде? Не помнил Валерий такого.Томас Вилде объявился на следующий день. Это был тот самый среднего возраста прибалт, который слышал разговор между начальником санитарной службы района и Иванцовым.Вилде предложил Валерию поставлять мороженое в его кафе.А через неделю, осмотревшись, спросил, не хочет ли Валерий стать его компаньоном по другому кафе, на Тверской. Вилде давно приглядел это место и уже договорился об аренде с соответствующим начальством, — место было приличное, подвальчик, занятый мастерской по ремонту обуви, и расположено хорошо. Многие купят здесь дома под квартиры или офисы, и ресторан рядом им совсем не помешает.— Ты сам посуди, — сказал Вилде, — мороженое — это хорошо, но вот кончится лето, станет минус двадцать, и кто будет есть твое мороженое? А вот шницеля люди едят круглый год. А мужик ты пробивной, мороженого для тебя мало.Возможность иметь собственное — ну, пусть не собственное, пусть с компаньоном — кафе поразила Валерия. Он уже знал, кого привлечь. Жорка-шашлычник готовил божественно, из мороженых туш делал такие шашлыки, что казалось, этот баран еще утром травку щипал. Жорка жаловался, что на шампурах не развернешься, и вправду кормил ребят дома такими обедами, что уже давно шутили: «У нас тут свой „Арагви“. Было еще два-три человека, из которых можно составить команду.— Кафе — хорошее дело, — сказал Валерий, — но бабок на кафе у меня нет. Чего я тебе сдался?— Деньги Иванцов даст, — сказал прибалт, — но хозяйский глаз нужен. Я вот там ремонт устроил, занесли кафель для кухни, а назавтра две его упаковки пропало!На следующий день Валерий прямо с молочного завода, где он ругался по поводу жидких сливок, поехал смотреть, как идут дела в его будущем кабаке. Подвальчик был уже наполовину оборудован: коммуникации проведены, кухня сияла белым кафелем и крутыми ободками гигантских кастрюль, рабочие отделывали обеденный зал уютной вагонкой теплого телесного цвета.Приехал грузовик с сантехникой и плиткой для туалета. Валера вышел подсчитать привезенное. Плиток оказалось на сто штук меньше. Рабочие сказали, что это ошибка, и Валерий с ними согласился, но дал понять, что за накладные с ошибками будут платить те, кто совершает ошибки, а не те, кто заказывал плитку.Два дня Валерий провел перед будущей своей точкой, торгуя мороженым, шоколадками и жвачками. Он не столько торговал, сколько-наблюдал. Смотрел, сколько людей проходит мимо его лотка в обеденный перерыв и сколько — после работы. Как они одеты; сколько могут потратить денег на еду; какова вероятность того, что после открытия кафе они станут обедать и ужинать именно в нем.Валерий прошел по соседним улицам. Большую часть квартир в ближайших домах составляли коммуналки, но во многих из них визжали пилы, у подъезда грузили на полуторки обшарпанные диваны и тумбочки. От каждого такого переезда у Валерия теплело на сердце. Коммуналки разменивались, в район вселялась новая публика, публика, которая сможет позволить себе ужинать в кооперативном кабаке — его кабаке!В сущности, Валерий занимался тем, что на Западе называлось маркетингом, только слова этого он не знал.Валерий прошел по улицам и сосчитал количество других кафе, количество вывесок государственных и новых коммерческих учреждений, зашел внутрь.В трех государственных конторах столовых не было, люди в обеденный перерыв посещают гнусную общепитовскую точку напротив. Валерий потолкался-поговорил, и начальники учреждений согласились закупать обеды оптом у будущего кафе. А что, казенные деньги — не свои, инженер не пойдет в кооперативное кафе, а вот учреждение может отовариться оптом.Ушлая дама, директриса некоего НИИ-ПРОМРАДТЕХа, вообще встретила Валерия с нескрываемой радостью. Она быстро согласилась заказывать обеды, но предложила, чтобы Валерий расписывался за каждый обед на десятку дороже, и в конце концов они порешили, что Валерий распишется не на десятку, а на одиннадцать рублей, из них два достанется ему, а остальные девять осядут кровельным железом на крыше новенькой дачи директрисы.Чем дальше, тем больше кружилась голова — свой кабак!Всего два месяца назад отсидевший срок парень с трепетом переступил порог «Соловья», ахнув от хрустального света над столиками и девицы на эстраде. А еще через месяц он сам откроет такое же кафе! Какое там — лучше! У вас советский кафель в уборной, а у меня югославский! У вас одна девка плясала, у меня будут три! Негритянка будет, во!На третий день Валерий вместе с Шакуровым отправился к Иванцову, и они обговорили условия новой ссуды.Потом посетили чиновника, который подписывал договор на аренду. Чиновник сослался на постановление Моссовета, которое запрещает изменение профиля учреждения.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11