Это такая штука от почек, ее «Беррингер» разработал и взял патент на синтез так, чтобы его обойти было невозможно. А Игорь — обошел. И не только обошел, а впятеро дешевле сделал… Ихний феноцистин стоит сорок долларов, а мы поставляем за двенадцать и еще чиновнику при этом можем откатывать вдвое больше, чем иноземцы…Гаибов помолчал.— Плюс еще шесть веществ, три сейчас проходят клинические испытания, три на очереди…— Не много ли? — спокойно спросил Валерий. — Для одного человека?— Нет. Не много. Вы не представляете себе, Валерий Игоревич, какое число замечательных разработок валялось у нас по военным и всяким прочим институтам. Вот теперь мы эти разработки и берем. Почему наши старые научные достижения должны красть только иностранцы вроде «Ланки-Гештальт»?— То есть внедрять эти разработки мог бы не только Игорь?— Так и теорию относительности мог кто-нибудь другой выдумать, — раздраженно заметил Гаибов, — рано или поздно…Гаибов прошел куда-то в глубь цеха, открутил вентиль и нацедил в стоявший рядом стакан прозрачной жидкости. Выпил и вытер усики.— Хочешь?— Это что? Не спирт, часом?— Нет. Вода. Спирт у нас тут пили при предыдущем директоре. Врезались прямо в трубу и пили.— И много выпивали?— Влияло на выход конечного продукта, — Гаибов усмехнулся.— Тут много веселого было, — добавил он, — этот директор бывший, Корзун, он тут баньку построил областное начальство парить. Одно мероприятие заводу в полтора лимона зелеными влетело.— Почему?— Котельная. Одна и та же котельная обслуживает и баньку, и цеха. Когда топили баньку, давление в кохужах реакторов падало, реакция замедлялась… Обычно эти парилочки заводу в тридцать-сорок тысяч зеленых обходились, а тут у них как-то совсем не на ту стадию пришлось, реагентам это не понравилось, они возьми и вылети через лючок — и по всему цеху…— Это когда было? При Союзе?Гаибов пристально поглядел на Валерия.— Если бы здесь чего при Союзе из лючка вылетело, Валерий Игоревич, то Тарской области бы не было. Здесь делали бактериологическое оружие.Валерий помолчал и спросил:— Кто убил Игоря?С железных перилец к Гаибову перегнулась какая-то тетка в белом халате.— Фархад Гафурович, — сказала она, — тут стекло ничего не показывает.Гаибов повернулся, чтоб идти разбираться со стеклом.— Вы на мой вопрос не ответили, — позвал Валера.Гаибов внимательно оглядел московского гостя.— Я — лицо подчиненное, — сказал замдиректора, — если у вас есть вопросы о бензольных кольцах и метальных группах, валяйте, не стесняйтесь. А все прочее к Демьяну.
***
Кабинет генерального директора Санычева выглядел так, будто в нем ничего не менялось с семидесятых годов. Посреди квадратной комнаты — Т-образный стол соломенного цвета, дешевые стулья и громоздкий черный коммутатор вместо современного телефона. За спиной директора стояли три бархатных красных знамени с желтыми кистями, и над ними висел портрет человека с орденом Ленина. Впоследствии Валерию сказали, что на портрете значился Виктор Ишенцев, первый директор «Зари» и изготовитель советского бактериологического оружия.Из окна открывался вид на бесконечные переплетения труб, крашенных светлой серебряной краской, и несовременный вид кабинета странно контрастировал с отремонтированными цехами.Валерий молча прошел в кабинет, кинул плащ на один из стульев, протянувшихся вдоль стола заседаний, и уселся в удобное кресло, располагавшееся сбоку, за небольшим круглым столом для более интимных бесед. Передовик производства Ишенцев, герой «холодной» войны, из кабинета которого, бывало, людей уводили прямо на расстрел, смотрел на молодого бандита с присущей портретам надменностью.Санычева, поднявшегося ему навстречу, Валерий любезным жестом пригласил садиться напротив. Если тот и был шокирован тем, что в его кабинете ему же указывают, куда садиться, то виду не показал, а молча сел. Некоторое время они молчали и смотрели друг на друга, а потом Санычев засуетился, опустил глаза и спросил:— Э… собственно, чем могу служить, Валерий Игоревич?— Кто убил Игоря и за что?Санычев смущенно улыбнулся.— От…ткуда я знаю?— Давай не будем врать, — сказал Валерий. — Это пусть ментовка не знает. А ты знаешь. Итак?Санычев помолчал.— А скажите, Валерий Игоревич, какой, собственно, ваш интерес в этом деле?— У меня убили друга, — спокойно сказал Валерий.— Очень трогательно. Друга, с которым вы не виделись лет двенадцать и случайно встретились месяц назад на пять минут?Валерий помолчал. Что он мог сказать? Что месяц назад он почувствовал, что с Игорем беда, и что если бы он был чуть-чуть меньше занят своими делами, Игорь был бы жив?— Это, конечно, очень эффектный повод, чтобы приехать на похороны аж на четырех джипах, но что вам нужно на самом деле?— Есть еще одна причина, — сказал Валерий. — В меня вчера стреляли. Прямо на пороге вашей гостиницы. Кто-то принял мой, как вы выражаетесь, эффектный приезд близко к сердцу. И поскольку в результате нашей с киллером встречи в моем новом пиджаке образовалась дырка, я бы хотел знать, по какому адресу мой портной должен послать счет.Санычев покачал головой.— Вам лучше спросить об этом у начальника милиции. Если я не ошибаюсь, это как раз те люди, которые у нас занимаются расследованием преступлений…— Спорный вопрос, чем они занимаются, — усмехнулся Валерий.— Вам виднее. Вы с ними сталкивались чаще, чем я.Помолчал и добавил:— Видите ли, Валерий Игоревич, я давно уже заметил одну интересную закономерность: заводы под плотной криминальной опекой в нашей области имеют обыкновение жить гораздо хуже, чем заводы без оной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17