И вот Цзи Дан предложил своему родственнику следующее:
- Почему бы тебе не сходить через десять дней в усадьбу Фань Гоуфу и
не попросить отсрочить уплату долга всего на пять дней? Старый Фань,
конечно, согласится. А ты, прямо из усадьбы, отправляйся в уездную управу
и смело бей в барабан. Когда начальник Чжу Инсян выйдет, повалишься ему в
ноги и скажешь следующее: "Фань Гоуфу поклоняется матушке Ушенлаому.
Сегодня он обещал простить мне долг, если я вступлю в его секту". А в
доказательство предъявишь бумагу, на которой записаны отрывки из
баоцзюаней, которые будто бы дал тебе богач.
Лавочник испугался такого плана и спросил:
- Мыслимо ли, чтобы начальник уезда вот так, ни с того ни с сего
поверил в такое дело? Говорят, он чиновник справедливый и честный, к тому
же кто не снисходителен к богачам! А даже если он и поверит: старый Фань
даст взятку, дело замнут, а наказан буду я.
- Глупости, - решительно сказал Цзи Дан, - в том-то и дело, что Чжу
Инсян ненавидит этого богача, и не раз приговаривал: "Отчего это он так
щедро дает в долг? Верно, за этим кроется мерзость!".
- Но откуда я возьму эти колдовские заклинания? - спросил лавочник.
- Не стоит беспокоиться, - возразил Цзи Дан, - я ведь как раз
занимаюсь этим делом и спишу для тебя со свитков некоторые заклинания,
вроде тех, которые позволяют оживить мертвое мясо или ловить рыбу без
помощи крючков и сетей.
- А если меня будут пытать, - возразил Цуй Ань, - наверняка немало
придется вынести!
- Ну, если тебе твоя шкура дороже тысячи лан, - возмутился сыщик, -
тогда нечего и разговаривать. Конечно, придется немного потерпеть, однако
я замолвлю словечко, чтобы тебя били несильно. Притом же раскрывшему это
дело полагается награда, и я обещаю, что тебе перепадет не менее пятисот
лан.
Словом, так они проговорили весь вечер, и в конце концов сыщик уломал
Цуй Аня.
А все дело было в том, что Чжу Инсян, рассерженный медленным ходом
расследования, уже не раз высказывал порицание сыщикам Цзи Дану и Ши
Чжену, занимавшимся этим делом, и в конце концов установил для них
предельный срок в десять дней.
В условленный день Цуй Ань, запасшись подарками, отправился в
поместье Фань Гоуфу, наплел всякие небылицы о скором возвращении
двоюродного брата и попросил отсрочить выплату долга всего на пять дней.
Фань Гоуфу согласился. Цуй Ань переночевал в усадьбе. Утренние часы они
провели в дружеской беседе, и Цуй Ань, в восторге от того, что все так
хорошо удалось, поспешил в город. В рукаве его халата был спрятан
небольшой свиток различными колдовскими заклинаниями.
Теперь надо сказать, что поместье Фаней отстояло от окружного города
на сорок ли, и дойти пешком до уездной управы за один день было, конечно,
нелегко, тем более что Цуй Ань вышел из поместья далеко после полудня.
Племянник наставлял его, чтоб он непременно шел к самому начальнику, нигде
не задерживаясь. Но Цуй Ань был полон самых мрачных мыслей относительно
испытаний, ожидающих его в управе, непрестанно вздыхал и шел медленно.
Нельзя сказать, чтоб земля так и горела под его ногами. Ведь управа - это
такое место, в которое войти через восточные ворота гораздо легче, чем
выйти через западные.
Словом, к вечеру он пришел в уездный городок Иньфу, расположенный на
полдороге, и решил там заночевать. Он зашел в харчевню у городских ворот и
попросил подать ему мяса и вина. Он пил одну чашку за другой, и готов был
заплакать при мысли о мучениях, которые нынче должен вынести человек,
решившийся не отдавать богачу свои деньги.
Когда ему принесли мясо, Цуй Ань уже основательно напился, и был в
самом мрачном состоянии духа. Все в жизни доставляло ему огорчение. Он
ткнул палочками в принесенное мясо и закричал:
- Как тебе не стыдно говорить, что это баранина! Это же собачатина!
Хозяин обиделся и возразил:
- Если б это была собачатина, я бы так и сказал, какая разница? Но
это постная баранина.
Слово за слово - поднялся скандал. Тут Цуй Ань вспомнил, что у него в
рукаве есть свиток с волшебными заклинаниями, и что среди этих заклинаний
есть такое, которым можно оживить вареную тварь.
- А вот я сейчас посмотрю, баранина это или собачатина, - вскричал
он, вытаскивая свиток из рукава.
Хозяину это показалось чрезвычайно подозрительным, и он вцепился
торговцу в шею. Цуй Ань так и повалился со скамеечки, а хозяин вытащил у
него из рукава бумагу и вскричал:
- Да это колдун!
На шею Цуй Аню накинули веревку и потащили его в ямынь. У ворот ямыня
хозяин харчевни стал бить в барабан, и скоро вся компания предстала перед
местным чиновником Вень Да.
Надо сказать, что сыщик Цзи Дан непосредственно подчинялся Вень Да, и
был временно отдан последним начальнику уезда Чжу Инсяну для борьбы с
колдунами. В этот день он находился в управе Вень Да, так как сердце его
беспокоилось за родственника. Можете себе представить, как он перепугался,
увидев своего дядю посереди толпы и с веревкой на шее! Пропали все его
надежды на награду, да еще было непонятно, не проговорится ли сам Цуй Ань!
Цуй Ань между тем протрезвел и понял, что за беду навлек на себя. Он
стал твердо рассказывать, что все соседи, зная его жизнь, подтвердят, что
ни на какие недозволенные сборища он не ходил, а бумагу с заклинаниями он
получил только что от Фань Гоуфу, который обещал ему простить долг, если
тот вступит в секту, и что он, Цуй Ань, не посмел отказаться от такого
дела в усадьбе, но, едва взяв бумагу, поспешил в ямынь.
1 2 3 4 5